Внезапно Кейеку показалось, что Шалшох очень туп, так как приводит глупые аргументы. И Янхе тоже показался придурком, так как выстроил какую-то гипотезу и доказывает ее не потому, что она реальна, а потому что она – его. Гипотезы тем и хороши, их можно придумывать пачками, и каждую можно доказывать. И в каждой можно рассматривать аргументы в свою пользу. Но лишь одна является истинной. И неизвестно, была ли она выдвинута.
– Пойдемте, уже все разошлись, – сказал Кейек, первым направляясь к воротам с площади.
– Значит, ты сдаешься? Я тебя победил? – спросил его Янхе вдогонку.
Кейек остановился и посмотрел на него:
– Мы с тобой не дрались, чтобы ты меня побеждал. Лично я остался при своем мнении. А вы все вправе думать что хотите.
Он пошел к выходу. За ним засеменил Хетт, следом пошли все остальные его товарищи.
Когда Кейек остался один в своем номере, он вдруг подумал: почему всегда после новостей у людей какое-то странное взбудораженное состояние? Причем, он заметил это уже давно, даже до взрыва в Северных землях. Научные передачи не производят такого впечатления. Наверное, они как-то по-другому построены. Они как рассказ: Кейек тоже мог бы рассказать о чем-то, сопровождая свои слова картинками. А вот новости – это что-то особое. Кейек перебирал в уме репортажи и интервью, которые видел. И ему казалось, что разгадать эту задачку очень легко, ответ так и вертелся перед его сознанием. Но он все никак не мог ухватить его. И Кейеку казалось: либо надо еще посмотреть новости, чтобы понять это. Либо их не стоит больше смотреть вообще, иначе критическая жилка пропадет, будто ее не бывало.
А когда он проснулся следующим утром, он понял, наконец, то, до чего докапывался вечером. В новостях не была поставлена точка. Преподнесена информация, но не понятно, что же произошло на самом деле. Ну, видел алкоголик тарелку. А была ли она? Ну, высказали предположение, что это померещилось ему. А был ли это глюк? Ну, сказали, что не нашли останки принцессы Эмины. А там ли они на самом деле? Каждый новый факт должен привносить ясность. А в новостях уводит все дальше и дальше. И главное: нет никакой надежды на то, что когда-нибудь все это распутается.
Из Яссена уезжали очень рано: на улице было еще темно. И Кейек не сразу заметил, что Хетт опять надел свою чалму.