Печатник вышел, а князь, перечитав еще раз грамотку, задумался.
Наконец-то объявился настоящий враг, имеющий хоть какое-то отношение к пропавшему сыну. И пусть этим врагом оказались не полчища ордынцев или москвичей, не ватага злобных вурдов, а обычные крестьяне из Свищева. Тем хуже для них. Предыдущее послание с рассказом о странных монахах вселило в князя некоторую надежду на успех поисков. Разослав с надежными купцами грамоты своим людям, он вот уже день не находил себе места в ожидании свежих вестей. Отменил все приёмы, совет, переложив, что возможно, из хозяйских забот на плечи Лапши и печатника. Но теперь пришла пора действовать, и это излечило князя от хандры лучше любого лекарства. Он недолго обдумывал послание чародея, и скоро приказы привели в движение весь княжеский двор.
Первыми на зов подоспели начальник стражи и сокольничий.
– Запереть городские ворота. Перекрыть вымолы. Не выпускать из города никого до выхода дружины.
– Каким будет пропуск для гонцов? – осведомился начальник городской стражи.
Князь посмотрел на стражника, как на недоумка.
– Никого – это значит никого. Ни один человек не должен покинуть город.
Повернувшись к сокольничему, добавил:
– Поднимай всех людей и птиц. Перехватывать любого голубя, если птица попытается покинуть город. Перехваченные послания сразу ко мне.
Не успели разойтись первые, как в княжеские хоромы примчался конюшенный с воеводой и сотником. Лапше, князь приказал:
– Поднимай дружину. Всех, и мечников, и отроков. Собери припас, но не много. Пойдём без обоза.
– А ты, – обратился он к молодому сотнику, – поднимай ополчение. Я забираю всех. Надо стены прикрытыми оставить. Замени ополченцами стражу у ворот и на стрельницах.
Вошёл Химарь. Слуги несли за ним доспехи и меч.
– Ну всё. Давайте! Живо! – отпустил князь подручных
Как он ни старался, но до вечера дружина не собралась. Ук сел в седло и сам подгонял нерасторопных начальников. Когда Лапша намекнул, дескать неплохо было бы поужинать перед выездом, князь глянул на него так, что тот сразу осёкся.
Наконец, когда уже садилось солнце, две с половиной сотни воинов сгрудились на площади возле терема готовые к походу. Князь отдал приказ, и лавина всадников вывалила из городских ворот. Кремник как-то сразу опустел, хотя, оставшийся за главного молодой старшина, выгнал на стрельницы и к воротам добрую полусотню ополченцев. Народ неопытный, лишку не будет.