Наконец, на третий день ожидания на площадь опустился флаер, и из него вышли три человека. В форме космической военной пехоты, с эмблемами голубого шара на золотистом фоне. Земляне!
Грубые неподвижные лица, жесткий взгляд заставили кинувшихся было обниматься жителей Траска остановиться, притушили радость встречи. Прибывшие внушали смутную тревогу.
Наиболее представительный космонавт, весь в нашивках, эполетах и аксельбантах обвел невыразительным взглядом обступившую их толпу и произнес:
– Кто главный?
Донов выступил вперед:
– Траскмен Донов. Представляю жителей, – повел он рукой в сторону земляков, – города Донов. На планете еще имеются девять…
– Знаю, – прервал его космонавт. – Я – капитан Шейни, адъютант командира линейного крейсера «Зонтаг» космического флота Земли генерала Виста. Нам необходимо переговорить. Конфиденциально, – подчеркнул он.
– Может, вы что-нибудь скажете для начала людям, – Донов кивнул на жителей. – Они очень долго этого ждали.
– После. Сначала с Вами.
– Хорошо. Пройдемте.
Уединились в комнате одного из подвалов, выбранного в качестве муниципалитета. Донов краем глаза заметил, что двое последовавших за ними военных ниже рангом встали у двери на страже, но не стал ничего высказывать адъютанту. У землян свои причуды.
– Мы побывали в нескольких городах, – начал капитан, – и убедились, что ваше положение бедственное. Везде разруха, голод. Некоторые – Адамс, Патсон, Саттон и Форд – вообще безлюдны. Вымерли. То же ждет вас и другие города.
– Но мы не вымерли, – возразил траскмен, – хотя и должны были. Когда произошла катастрофа, и…
– Да, я знаю, – нетерпеливо перебил его капитан. – Был астероид, который разрушил планету, была долгая зима, холод, голод, смерть и прочее. Что продолжается до сих пор.
– Напротив. Климат стабилизируется. Уже не так холодно. Солнечные лучи пробиваются до поверхности. А где солнце, там и жизнь. Вы заметили, что холмы покрыты зеленью? Пусть трава еще слабая, кустарники чахлые, но это только начало. Мы пробуем выращивать некоторые культуры, но они пока еще не вызревают. Но скоро будут. Нам бы только продержаться еще немного.
– Вы сидите здесь в своих норах и не можете знать общей обстановки на планете. Жить здесь невозможно. Разве что через двести – триста лет. Но к тому времени на Траске не останется ни одного человека.