— Это очень здорово, мам! Я смогу
несколько раз в неделю выезжать из части, мне до Питера рукой
подать, всего двадцать километров. И почти все мои поездки будут в
Питер.
— И мы сможем встретиться где-то в
городе?
— Да! Как только я буду знать хотя бы
примерно свое расписание, я тебе сразу скажу, ты сядешь на Сапсан и
через три с половиной часа будешь у меня!
— Хорошо, Матюш, только будь,
пожалуйста, аккуратней на дороге. Знаю я, как ты любишь
лихачить!
— Ма, ну не на КамАЗе же, — засмеялся
Матвей, — это же тебе не «Мерседес», чтобы втопить сто восемьдесят
и наслаждаться ревом движка. Ты мне лучше зубы не заговаривай, а
скажи, ты, правда, ушла от отца?
— Да. Решила начать новую жизнь… Разве
я тебе этого не говорила?
Матвей молчал.
— Ты не рад, я не поняла? Помнится, ты
сам мне это советовал не раз…
— Не знаю, мам. Он третий день мне
звонит, и голос у него просто убитый. Вчера напился, сел за руль. Я
уже звонил Мусе и попросил за ним приглядеть… Не нравится мне это
все. Вернее, твое решение нравится. А вот как папа на него
отреагировал — нет. Я думал, что все будет чуть проще… кажется,
ошибся. И потом… я был уверен, если он позовет тебя назад, то ты
вернешься…
— Ладно, Матвей. Мы сами решим. Твой
отец большой мальчик, и за ним, надеюсь, присмотрит его
мать…
— Да уж… присмотрит она за ним… ой,
мне пора бежать. Береги себя!
Настроение сразу упало. Соня думала,
что сын похвалит ее и скажет, что она все правильно сделала, но
оказывается, Матвей был расстроен.
Соня прошлась по пустой квартире, еще раз рассматривая картины на
стенах, как будто видела их впервые, и ее взгляд зацепился за
портрет Гоголя. Она вдруг вспомнила, как дед Гриша сказал ей, что
за портретом оставил что-то.
Она сняла картину со стены и на
обратной стороне рамы действительно нашла белый, довольно пухлый
конверт. Дрожащими руками стала его открывать. Достала все бумаги и
первым было письмо от деда:
«Дорогая Сонечка. Я очень рад, что
ты уехала в Испанию и хоронить меня не будешь. Хочу, чтобы ты
запомнила меня живым. Мне осталось пару дней, максимум. Я отдал
Альберту оригинал дарственной на квартиру, он тебе сразу передаст,
как ты вернешься в Москву. И еще я дарю тебе всю свою коллекцию
миниатюр. В этом конверте их двенадцать, самые ценные, остальные
находятся в моей спальне, в шкафу, в самом низу, там встроенное
дно. Они стоят сейчас больших денег. Что с ними делать — решать
тебе. Если нужны деньги, то не жалей, продавай и живи на них. Если
продавать жалко, то продолжай коллекционировать. Я очень люблю
тебя, моя девочка. Ты скрасила мою старость, и за это тебе большое
спасибо.