»
Всего за годы войны он опубликовал, кроме книги об ОТО, еще около пятидесяти статей, что было просто ошеломительным результатом.
Работая, он забывал обо всем на свете, об отдыхе, о сне, о еде. Неожиданно навестившая отчима Марго, сразу отправилась на кухню.
– Альберт, а что это?!
В кастрюле с супом великий экспериментатор варил яйцо.
– Обед, – ответил он. – Сразу будет и первое блюдо, и второе. Попробуй, вкусно!
Беспорядочный образ жизни, неважное питание печально сказывались на общем состоянии здоровья ученого, особенно терзали его болезненные приступы, связанные с расстройством желудка, и прочие малоприятные проблемы пищеварения. Плюс ко всему потом добавилась желтуха и обострение болезни печени. Все заботы об Альберте взяла на себя Эльза, окружив беспокойного пациента материнским вниманием и заботой. Порой даже чрезмерными.
В конце концов, Эйнштейн все-таки решился проинформировать Милеву: «Поскольку наша раздельная жизнь прошла проверку временем, я прошу тебя о разводе». При этом заверял: «Обещаю тебе, что когда получу Нобелевскую премию, то отдам тебе все деньги. Ты должна согласиться на развод, в противном случае ты вообще ничего не получишь».
Суд признал их развод в феврале 1919 года на основании разъяснительного документа, в котором Эйнштейн был вынужден сознаться в супружеской неверности и рукоприкладстве. Но позже он написал Милеве: «С течением времени ты убедишься, что нет лучше экс-супруга, чем я, ибо я верен и честен». А также просил не писать ему, пока она всерьез не соскучится по нему. На что Милева ответила: «Я все ждала и ждала скуки, но так и не дождалась – и не знаю, что с этим делать…»
* * *
Члены Нобелевского комитета оказались в затруднительном положении. При обсуждении кандидатур в области физики за 1917 год сразу три авторитетных ученых высказались в пользу Альберта Эйнштейна. При этом французский физик Пьер Вейс свою рекомендацию сформулировал в возвышенно-поэтическом стиле: «за его попытки обуздать неизвестное». Но, не отрицая несомненных заслуг физика-теоретика, ученые отмечали: «Теория относительности Эйнштейна независимо от ее возможных достоинств в других контекстах, не заслуживает Нобелевской премии». Иными словами, теория нуждалась в практическом подтверждении. Поскольку других кандидатов не было, а том году присуждение премии было отложено.