Спустя час он вновь уезжал из поселка.
И вновь не смог его покинуть. Мужчину что-то не пускало, как если бы он совершал какую-то ошибку. Казалось, отъезду противилась его интуиция, утверждавшая, что сегодня лучше остаться дома. Иначе… Кто его знает, что может случиться? Авария, грабеж, сердечный приступ – не все ли равно?
Он прислушался к тому, что принял за интуицию.
Позже выяснилось, что подобное случалось с каждым жителем их поселка, кто хотел выехать за его пределы.
Позже выяснилось, что те, кто все-таки попытался игнорировать необъяснимые страх и тоску, получили новую порцию неприятных ощущений. У кого-то возникала сильная головная боль, у кого-то шла носом кровь, и тут хочешь, не хочешь – приходилось разворачиваться.
Позже выяснилось, что уже несколько дней никто из местных жителей не рискует выехать за пределы поселка. Это казалось абсурдом, но это было фактом. И против этого абсурда хотелось восстать.
Покинуть поселок во что бы то ни стало…
После знака шоссе петляло. Несмотря на фанатичную решимость, мужчина все же сбавил скорость. Он понимал, что поддается слабости, но мчаться на этом отрезке со скоростью под сотню было нереально: рискуешь не вписаться в один из поворотов и въехать в ствол дерева.
Его накрыла знакомая тоска. Тоска, потом опустошенность и – страх. Голова сама собой повернулась назад. Возникло ощущение, что он теряет все, что только может потерять человек. Близких, свое жилище, родину, себя, в конце концов.
Усилием воли он вынудил себя смотреть на серую ленту шоссе, утопил акселератор.
Страх как будто отступил, совсем немного. Это позволило забрезжить надежде, и мужчина улыбнулся, вцепившись в руль. В этот момент в голове вспыхнула боль. От неожиданности человек вскрикнул. Стал притормаживать, но боль усиливалась. Казалось, кто-то всадил в макушку крюк и вращает его, вращает, вращает…
Человек выпустил руль, сжал голову. Он кричал, не замечая, как из носа ползут ленивые струйки крови.
Автомобиль слетел в кювет, уткнулся в мохнатую ель. Толчок бросил мужчину на рулевое колесо, и в голове у него что-то взорвалось. Как будто лопнули все сосуды. Тело обмякло, неподвижный лесной воздух всколыхнул продолжительный гудок.
Звук раздавался очень долго, прежде чем наступила прежняя тишина.