Двадцать лет спустя, или Призрак Майдана. Мои встречи с Лениным - страница 5

Люська лежала на пеньке и молча разглядывала упаковку колготок, вчитываясь в незнакомые слова на иностранном языке.

– Ну? спросил он проститутку

– Что, ну? – не поняла она

– Ну, как? – напрашивался он на комплимент, достойную оценку своих действий.

– Ну, как карандаш в стакане, – ответила Люська, одернула вышиванку и отправилась обратно в пивную.

Единственный поезд, который раз в неделю отправляется на запад страны с Центрального вокзала Киева опаздывал на 8 часов. Объясняли или неготовностью паровоза, или отсутствием угля, или просто ничем не объясняли. Но все же состав подали. Народ дружно кинулся штурмовать вагоны. Его с пацаном места были в единственном, престижном, плацкарте. Вагон далеко не новый, с прохудившейся крышей, провалившемся туалетом и полками в купе из стуганых досок – в такой вагон надо еще суметь попасть. Он сумел, сунув в кассе два куска мыла, бульонные кубики и 100 евро. А удостоверение участника майдана кассирша посоветовала ему запихать в жопу и не махать им, а то вообще билетов не будет. Он ехал к матери, вез показать ей внука, и, по возможности оставить с ней. Наверное в сельской местности жизнь полегче чем в столице, там парню будет лучше, чем мыкаться по пьяным общежитиям ветеранов.

Поезд медленно двигался на запад Украины. Паровоз пыхтел, тужился, пускал клубы пара, скрипел, но все же тнул состав из восьми вагонов. Картина за окном надо сказать, оптимизма не прибавляла. Сначала вдоль полотна дороги тянулись поля подсолнечника. Нынешний бренд Украины – ее подсолнечное масло, которое она поставляет в ЕС. Национальная гордость страны. Далее начались пустые земли. Когда-то и здесь были поля. Но вот теперь весь плодородный слой чернозема срезали бульдозерами, грузили в вагоны и отправляли в Европу. Картина за окном надо сказать, оптимизма не прибавляла. Желто-оранжевая, выжженная земля по обе стороны железнодорожных путей и до самого горизонта, высохшие стволы деревьев – это следы добычи сланцевого газа. Отравленная навсегда местность. Ни речушки, ни зеленого кустика. А вот на подьезде к какой-то станции пастух гонит стадо. Тощие скелеты коров, быков… такой же тощий и пьяный пастух. Станция, бабки-торговки штурмуют вагоны. Чего только не предлагают. Вот и куры, и утки и гуси, вот и сало, яйца, молоко. Проводница битой отгоняет торговок, поясняет пассажирам,