Увы. Жили мы тогда, как и все, от получки до получки, и сэкономленных денег едва хватило на пижаму и дешевые парусиновые тапочки. К счастью, скромный спортивный костюм удалось одолжить у соседского студента-квартиранта. У него же раздобыли выкройку, по которой мама сшила отцу сатиновые плавки на веревочках…
Я же, в свое время перечитавший гору литературы о морях и океанах, вечера напролет консультировал отца, как вести себя в штормовую погоду. Сколько же ерунды ему наговорил! И как он все это вынес, скрывая невольные усмешки в клубах табачного дыма.
– Батя, привези мне бутылку морской воды, – попросил отца в канун его отъезда. «Хоть так познакомлюсь, наконец, с живым морем», – размышлял тогда…
Как же долго тянулся тот месяц. Все нескончаемые дни, где бы я ни был: в школе, дома, или во Дворце пионеров, – мысленно находился вместе с отцом у своего любимого моря…
И вот однажды, вернувшись из школы, вдруг увидел отца, но в каком виде: на белоснежной постели в одних плавках восседал настоящий туземец!
– Батя! Вот это загар! – бросился к радостно улыбавшемуся отцу, – Рассказывай! – нетерпеливо попросил его.
– Что рассказывать, сынок? Санаторий, как санаторий – кормили хорошо и процедуры там всякие, а море оно и есть море – одна вода, да и то соленая. Держи, – подал он стоявшую на тумбочке бутылку настоящей морской воды.
– И правда, соленая! – мгновенно отведал ее на вкус.
А еще были необычные ракушки и килограммов пять красивых камушков, собранных отцом на морском берегу. И в дополнение несколько групповых фото на фоне санатория и спокойного черно-белого моря-лужицы.
– Батя, а шторм видел? – разумеется, поинтересовался я.
– Какой там шторм, сынок! За весь месяц ни одного дождя. Хоть отдохнул от своего ревматизма, – разочаровал отец. «Нет, это надо видеть самому. Бате все до лампочки. А в шторм его ревматизм замучает. Не до хорошего», – мечтательно размышлял я.
Года три подряд каждое лето отец отправлялся к морю, косвенно расширяя мои представления о полуострове Крым.
Судак, Симеиз, Гурзуф, Алушта, Ялта, – непривычные названия этих приморских городков навсегда врезались в память, со странным ощущением, что вместе с отцом там неведомым способом побывал и я.
Альбом фотографий и открыток, скромные путеводители и карты-схемы, конечно же, были исследованы вдоль и поперек. Вот только море по-прежнему оставалось непостижимой тайной. Камушки, ракушки и морская вода в бутылках из-под нарзана, – все это, разумеется, не могло передать яркий образ морских просторов, мысленно одолев которые оказываешься в сказочном мире южных стран, вот уже много лет манящих впечатлительного юношу.