Помолчав, он добавил, как бы про себя:
– Или кто-то его активировал.
В груди у меня похолодело. Как это активировал? Я почувствовал, как зашевелились волосы на голове. Кроме меня там никого не было! Это я стоял в круге, когда странный иероглиф налился голубоватым пламенем, и его свечение усиливалось до тех пор, пока я не сошел с него, тогда он угас.
– Но как я мог активировать эту громадину? Это невозможно! – В ужасе думал я. Меня затрясло. Видимо у меня был такой вид, что отец взял меня за плечи и как следует, встряхнул.
– Глеб! Что с тобой? Что там случилось?
Но я только потрясенно смотрел на него, ни в силах вымолвить, ни слова.
Поняв мое состояние, отец сказал:
– Поговорим позже, дома, когда ты успокоишься. Пожалуйста, сиди в машине или рядом, но никуда не ходи. Хорошо? – Я только кивнул.
– Сейчас я разведу костер и вскипячу чай! – Отец достал канистру с бензином и слегка плеснул на мокрый валежник. Костер с трудом, но разгорелся. Меня зазнобило, и я с удовольствием выпил кружку горячего сладкого чая, есть не хотелось. Затем я забрался на заднее сиденье нашего «козлика», укрылся пледом и проспал до обеда.
Когда я проснулся, солнце стояло в зените, и его жар обрушивался на степь, словно пытаясь выжечь в ней все живое. На солнцепеке было, наверное, градусов сорок. В машине стояла духота, но парусиновый тент немного спасал от перегрева. Я вылез из машины и сел в ее тени, прислонившись спиной к колесу. На лобовом стекле я нашел записку от отца. В ней он сообщал, что все уехали на экскурсию на небольшом автобусе, который выделил экскурсионный центр.
– Пешком в такую жару, конечно, не находишься! – Подумал я. Над степью стоял туман от интенсивно испаряющейся воды. Через несколько часов все высохнет, и ничто не будет напоминать о страшной ночной грозе. Я пил теплую воду и уныло вглядывался в туманную даль. Меня немного знобило, в центре лба ощущалась пульсирующая боль, не очень сильная, но неприятная.
– Привет! – раздалось справа. Повернув голову, я увидел двух ребят, примерно моего возраста. Один – невысокий, смуглый, с черным ежиком волос и узкими раскосыми глазами, приветливо улыбался, с сочувствием глядя на меня. У него была типичная внешность «народов севера», но на его лице, цвета эбенового дерева, контрастно выделялись светло-серые глаза, похожие на две прозрачные льдинки.