(Комната отдыха. За столом трое: Анна, Семён и Генрих Модеувкович).
Семён: Ну что это за колода такая? Не карты скоро будут, а тряпочки.
Анна: Я ведь совсем забыла…
Семён: А я потому и напоминаю. Скоро они в руке держаться не будут. Повиснут вот так через руку, и всем будет видно, почему это я вдруг пошёл с девятки.
Генрих: А я знаю, почему ходят с девятки.
Семён: Да-а? Ну вот, теперь и Генрих Модеувкович обо всём догадался. И почему, о, великий картограф вселенной?
Генрих: Блефуют.
Семён: И всё? Могут ещё быть варианты?
Генрих: Блефуют и всё тут!
Семён: Я же говорил. Вот почему мы у него выиграть не можем. Знаток! Блефовальщик!
Анна: Опять вы, Семён, передёргиваете. Не нравится вам Генрих Модеувкович, а вы ведь и сам не сахар. Иногда так оскалитесь, что такой агрессии любой дикий зверь позавидует.
Генрих: Аллигатор, например…
Семён: Начинается критика. А, между прочим, просто о тонкостях игры спросил, о тактике и манере. Вам из-за моего характера всё кажется, что я кого-то укусить хочу. А я просто так разговариваю.
Генрих: Лично я это уже давно понял и нисколько на Семёна не обижаюсь.
Анна: Генрих Модеувкович, добрая душа. Ещё бы вы на кого-нибудь обижались. А мне вот в пору на себя обижаться, в третий раз забываю попросить у этой молодой особы привезти нам новую колоду карт. Это действительно никуда не годится.
Семён: Значит, договорились, в следующий раз не забудете?
Генрих: Я вам напомню, не переживайте.
Анна: Договорились. Ну а пока этими сыграем. Семён, раздавайте.
Семён: Сыграем в «храп»?
Анна: Лучше снова в «тысячу».
Семён: В «храп» уже три дня не играли.
Генрих: А мне всё равно, хоть в «Акулину». Или «верю, не верю». В это я давно не играл.
Семён: Память о покойной бабушке?
Генрих: О какой бабушке? Мы в пионерлагере с вожатым по ночам играли.
Анна: Что, тоже на деньги?