– Не знаю… Ладно. Ты командуешь операцией, тебе и карты в руки. Хочешь бойцом – иди бойцом. Только броник натяни обязательно. Иначе не пущу.
– Спасибо.
– Спасибо скажешь, если все получится. Штаб оставляем тут, на горке?
– Да, по плану – тут.
– Резерв?
– Резерв лучше высадить после начала операции прямо у въездных ворот, у проходной. Пусть там постоят, поотвлекают внимание, а заодно и близко им будет, если что.
– И еще троих, говоришь, направо? – прикидывал спецназовец количество бойцов.
– Да можно бы и четверых даже. Если есть у тебя. С приборами ночной видимости, с пулеметом. Пусть делают там страшно, пусть пугают всех, кто попытается выбраться в ту сторону. Главное – не пропустить к бакам с бензином. Постреливать изредка по забору, отгонять.
– Значит, повторим в последний раз: первая группа обезвреживает охрану Вторчермета и прикрывает продвижение второй через ограду завода. Так? Затем они объединяются и широким бреднем прочесывают территорию. А в это время, под шумок на заводе, группа захвата по-над берегом проскальзывает в темноте в самую середочку, во-от сюда, куда ты указал, – палец командира ОМОНа постучал по карте. – Я, значит, на связи, иду с резервом. Ты, я так понял, с группой захвата хочешь. Я ведь правильно все понял?
– Да. Сбор по плану в двадцать ноль-ноль. В двадцать один ноль-ноль начинаем.
– Ну, вроде, все правильно. Поехали тогда к нам на базу.
Серый невидный «уазик» без лишних опознавательных знаков, урча, съехал с кручи по наискось проложенной дороге на трассу и быстро умчал командиров через весь город на базу.
В принципе, этот выезд на местность был чистой проформой. Завод всем известен, все карты и схемы тоже давно изучены, план операции подписан и на нем проставлена нужная печать. Да и мотивы полковника Кириенко были всем хорошо известны.
В городе еще в прошлом году поговаривали сначала на бытовом уровне, а потом и в местных желтых листках, что исчезновения людей, изредка случающиеся, – дело рук неведомых похитителей, охотящихся за человеческими органами с целью их продажи за границу. В каждом городе каждый год пропадают люди. Сотни и тысячи. Иногда они находятся. Иногда их находят. Чаще – нет. Форма заявления о пропаже человека была привычной, и дежурные в отделах милиции не заморачивались особо, принимая такие заявления.