– Мама, ты чего? Это я, твой сын! – а вместо этого «мяу» да «мяу», и больше ничего. Ну, волшебница, чтоб тебе пусто было! Поймаю, морду расцарапаю! Мог бы мне хотя бы дар речи оставить!
Так, а чего маман орёт-то?
– Володя! – это она моего отца кличет. – Скорее иди сюда! У нас тут кот завелся!
– Чего? Кто завелся? – я прижимаю уши, слышу тяжелые шаги отца. Он у меня человек грузный, высокий, под метр девяносто, с круглым небольшим животом. Вообще он добряк и обожает кошек. А вот противница нас, котов, в доме мама. Терпеть нашу породу не может. Боже, я рассуждаю, как настоящий кот! Моя человеческая сущность, кажется, растворяется в рыжей шерсти. Не хочу!
Отец входит, удивленно смотрит на меня и восхищенно говорит:
– Маруся! – так мою маму зовут, – смотри, какой котяра классный! – Подходит ко мне, протягивает руку. А доверчиво тянусь к нему навстречу. Папаня, хороший мой, добрый. Хоть ты пожалей сына своего блудного, в кота превращенного. Тяжелая отцовская ладонь проводит по моей голове, спускается на шею, чешет за ушками.
Я утробно урчу, сам не понимая, где у меня этот звук рождается. Как люди это делают, я знаю – языком. Но теперь у меня совсем другая анатомия. Ну и ладно. Я ласкаюсь, задираю хвост, трусь об ладонь. Потом прыгаю на пол, начинаю тереться об отцовскую ногу, попутно её обнюхивая. Запахов много, они очень сильные, у меня даже голова начинает немного от них кружиться.
– Прелесть какая, красавец, – восхищенно говорит отец.
– Выброси его вон, – тут же реагирует мама. – Терпеть не могу кошек, ты же знаешь! И как она сюда попал! Через форточку наверное. Или ты забыл закрыть окно на балкон! Недотёпа!
– Маруся, ну давай его оставим. Он такой классный. Это же мейн-кун! У них котятки по двадцать тысяч рублей стоят. Если с родословной, так и того больше. А нам такая прелесть бесплатно досталась. И Тиша будет очень рад, он же всегда о коте мечтал. Но ты запрещала, – мягким басом говорит отец.
Неужели уломает маман? Так, надо срочно что-нибудь предпринять. И я, внутренне сжимаясь, подошел к материнской ноге. Осторожненько так, на мягких лапках, к ней прислонился. Зажмурился. Сейчас как наподдаст ногой по ребрам! Лишь бы не по яйцам. Но прошла секунда, другая, маман ничего не делает. Ага! Получается! Начинаю тереться сильнее. Мордой, боком, филейной частью и даже хвостом.