Когда я в первый раз очнулся и, посмотрев на руку, вместо неё увидел лапу, то потом вскочил на ноги, то есть на лапы и заорал «Мя-а-а-а-у-у-у-у-у!!!» После чего рухнул на постель, потеряв сознание. Мозг перегрузился и вырубился, как комп, на котором сразу запустили с десяток тяжеловесных прог.
И вот я просыпаюсь снова. Пытаюсь вспомнить, что случилось. Мне кажется: приснилась же такая фигня! Даже смешно. Котом переродился, ну надо же. Не буду больше в желудке коктейли смешивать. Вон чем оборачивается. Потягиваюсь, не открывая глаз, и думаю: голова трещит-то как! Мама дорогая!
Надо пойти на кухню и пошатнувшееся здоровье поправить. А какое лучшее средство? Правильно: холодный пивас из запотевшей баночки. М-м-м! Наслаждение! Приоткрываю глаза… Ой! Ярко-то как! И думаю, что не открою их, пока до холодильника не дойду и пивко в руки не возьму. Вот отхлебну, в себя приду маленько, тогда уж можно и на белый свет снова смотреть.
Встаю, иду, а сам своих шагов не слышу. Чего бы это вдруг? Носки на меня кто надел, что ли? Так я дома всегда босиком хожу. Странно. Или, может, родители мне купили тапочки, и я в них так и уснул? Хотя подождите-ка, а чего я на полу-то лежал? Не с кровати вставал, уж это точно. Она у меня, когда встаешь или ложишься, поскрипывает немного. Терпеть её за это не могу. Потому как, если захочется вздорчнуть, приходится ложиться на одну половину, поскольку вторая скрипеть начинает в такт моим ручным движениям. Там ведь не только одна рука двигается, а всё тело.
Подхожу я к холодильнику, протягиваю руку… а ручки-то и нет. Куда подевалась? Ощупываю холодный металл. Нет ручки. Странно. Кто ж её, горемычную, оторвал? Придется, хотя и не хочется, глянуть. Открываю глаз. Свет бьет прямо в мозг лучами. Ух… Открываю второй. Смотрю на холодильник и понять не могу: он чего такой огромный стал? Как небоскреб? И ручка. Вон она, наверху, почти в метре от меня. Как это всё понимать?
Тут я замечаю краем глаза, что у меня усы торчат. Да не усы, усищи – длинные, толстые, белые волоски в разные стороны. Я протягиваю к лицу руку, чтобы потрогать: кто мне это приклеил шутки ради? И вижу, как к глазам медленно тянется здоровенная кошачья лапа с когтями.
Меня охватывает животный ужас. Я понимаю, что это не чья-то лапа, а моя собственная. Значит, то был не сон?! И нет у меня рук, и ног, нет, потому что… И тут я начинаю орать во весь голос. А вместо этого разносится по округе: «Мя-а-а-y-y-y-y!» Так несколько раз подряд. Потом если бы кто увидел, что дальше, смог Нобелевскую премию получить запросто. Ибо увидел, как первый на планете зверь падает в обморок. Причем вторично.