Я была совершенно мокрая, на грани оргазма. Лишь один
вид, как ректор реагирует на меня, сводил с ума! Как вдруг мужчина кратко
глянул на часы и отстранился:
— Накидывай плащ и пошли отсюда.
Нервно моргая глазами, я опешила:
— В смысле… Куда?
— Как «куда», Анечка? — протянул он словно умственно
отсталой, а после шуточно ударил меня пальцем по носу. — В гостиницу, конечно!
Или ты хочешь, чтобы весь вуз слышал, как я тебя трахаю? Думаю, подозрения о
роде наших занятий точно возникнут…
Стало горько и неприятно. Ведь раньше Пете ничего не
мешало брать меня не только посреди рабочего дня на своем столе, но и что
поопаснее. Как-то я поправляла макияж перед зеркалом… В дамскую комнату вторгся
ректор, прижал меня к стене без единого комментария и оттрахал так, что сутки
не могла на ногах стоять. При этом, в любой момент швабра могла упасть, дверь
открыться, и нас застукать. «За короткую юбку!», — тогда он мне сказал и ушел,
словно ничего не случилось.
А спустя год отношений Петеньке вдруг стал кто-то
мешать… «Чувства остыли?», — испугалась я, и оторопь взяла. Кто бы мог
подумать, что я смогу так сильно кого-то полюбить.
— Уверен? — игриво проведя кончиком языка по губам, я
поняла, что никуда не уйду. Не отпущу его… Рано нашим отношениям еще идти на
спад! — А мне тут кое-что в голову пришло…
Уперевшись ладонью Пете в грудь, немного толкнула
мужчину, и он поддался, отступая к столу. Я видела, как сильно он хочет меня,
буквально сходит с ума. Аж челюсти сводит! И все равно он меня удивил:
— Аня, поехали в отель! Какая муха тебя укусила, а?
Невинно играя бровями, я провела коготочками от шеи до
груди, якобы случайно зацепив застежку лифа. Он распался, оставляя меня, в чем
мать родила. Грудь оказалась полностью голой, а Петя задохнулся и упал на свое
широкое коричневое кресло, как будто мужчину током шандарахнуло.
— Вспомнила сегодня, как мы в Венецию полгода назад
ездили… — мягко прошептала, неторопливо опускаясь перед ректором на колени. Его
голубые глаза горели адским пламенем.
— И? — язык мужчины вяз, слова стали невнятными. — Что
ты там именно вспоминала, пупсик?
— Помнишь, как мы с тобой украли пьяные гондолу,
заплыли в какой-то глухой угол и кое-чем там от скуки занимались? — пальчики
мои нежно подползли к ширинке Пети, где штаны уже едва ли не рвались от желания
мужчины. Он зарычал, когда понял, зачем именно я расстегиваю молнию и
поглаживаю черные боксеры. — Ностальгирую, знаешь ли…