На юге жгучие мужчины проходу Вере не давали. Но она реагировала спокойно, ей излишнее внимание было безразлично. Тамара же постоянно шипела в ухо: «Соглашайся, если куда-то пригласят. Или к нам позови». Вера удивленно отвечала: «Ты что, они же напьются и не отстанут, а я спать ночью хочу. Мне нужно купаться в шесть утра». Дружба с Тамарой закончилась для Веры непонятно и так драматично, что, вспомнив, она и сейчас вздохнула прерывисто, со всхлипом.
– Ты тупая и нудная, – однажды прокричала ей Тамара. – Тебя невозможно выносить. Сиди дома и жди внука, твой Игорек уже по бабам ходит.
– Ты что? Почему ты так говоришь со мной? – в панике спрашивала Вера. – Скажи, может, я тебя чем-то обидела?
– Ну, тупая, – повторила Тамара и перестала отвечать на ее звонки.
Вера ездила к ней на работу в аптеку, продолжала спрашивать, что случилось, будут ли они и дальше ездить на море. Тамара смотрела мимо нее, демонстративно доставала телефон, начинала кому-то звонить и долго разговаривать. И Вера, наконец, согласилась с тем, что она тупая, нудная, попыталась с этим жить.
Потом вдруг посмотрела на себя со стороны и поняла – да она же невидимка. В гостях и на улице к ее мужу при ней клеятся женщины, в том числе ее одноклассницы. А супруг руку к ней протягивает только за тарелкой. А Вера думала, что это ее достоинство – то, что хорошо готовит. В результате Виктор, который и женился-то вроде бы по любви, ее просто не видит. Получилось, что он просто выбрал себе индивидуальный ресторан для постоянного проживания.
Сын. Сынуля… Она встает на цыпочки, чтобы его поцеловать. Он смеется: «Ма, ты или каблуки двадцать сантиметров носи, или с табуреткой ходи. Так нам уже неудобно». Игорьку хорошо с ней, его девушкам тоже. И Вера вдруг осознала: они ее не видят, потому и хорошо. В общем-то, человек она не слабый, в чем-то настойчивый, а тут в такую тоску себя вогнала, что поделилась этим с одной соседкой – Тоней, дочь которой водила по выходным в театры и на выставки. И просто помогала им. Потому что сама Тоня очень неудачно сломала ногу – повредила коленную чашечку. Была непростая операция, теперь в колене – пластина, ее предстоит снимать, когда сломанные кости срастутся. Обидно, что на ровном месте, рядом с домом. Просто гололед – национальное бедствие.