Для
моего восприятия в принципе не существовало идеальнее женщины, чем Полина. Во
всём абсолютно. Нежная, весёлая, когда необходимо - дерзкая. Всегда выслушает,
поможет, подскажет. Одна печаль - мужиков нормальных выбирать не умеет. Теперь
после Дениса своего, как бы опять не вляпалась куда. Я, пожалуй, не в счёт.
Только
от мысли, что её кто-то окучивать будет, чуть зубы себе не раскрошил, как
напрягло. Пиздец, приплыли. Я ни хрена не ревнивый и это чувство мне чуждо. Но
почему-то на Полю реагировал, как на что-то своё, неприкосновенное. От того и
бесился. А права на это, по сути, не имел никакого.
Вот
с таким водоворотом мыслей доехал до клуба, где вчера оставили тачку. Открыл,
запрыгнул в салон и втопил по газам в сторону загородного дома, где жили
родители. Обещал отцу пригнать на днях. Пожалуй, сегодня самый лучший для этого
день, потом точно уже не выберусь. А сегодня уже, один фиг, делать ничего не
буду. Можно было б, конечно, к Стасу в зал забуриться, но не в той я кондиции
сейчас. Выхвачу пару раз по опухшей роже в спарринге и на этом всё веселье
закончится. Так себе перспектива.
Спустя
час припарковался у дома родителей. Башка до сих пор гудит. Надо было хоть
таблеткой закинуться. Ладно, потом дома выпью, если само не отпустит.
Да,
давненько я тут не был. Даже как-то совестно стало, что так редко навещаю. Ну,
лучше поздно, чем никогда. Хотя, лучше, всё же чаще. Пройдя на участок,
заприметил возле беседки отца. Значит и мама где-то рядом. Прямой наводкой
пошёл в их сторону.
-
Лен, блудный сын вернулся! - крикнул отец маме и, отставив в сторону непонятную
мне растительность, которую собирался прикопать в землю облагораживая участок,
направился ко мне навстречу.
-
Ну, приплыли. - приветственно похлопали друг друга по спине.
-
А как тебя ещё назвать? Только завтраками кормишь, что заедешь. А сам пропал и
носа не показываешь.
-
Дела, бать. - да, удалось ему меня немного пристыдить, чего уж. Скорее и не
немного вовсе.
-
Ладно, выбрался и уже хорошо. Пойдём с матерью поздороваешься. Она как раз про
тебя спрашивала.
Мама
сидела в тени виноградника у беседки. До сих пор сердце на куски разрывает,
когда вижу её в инвалидном кресле. Когда-то весёлая, нежная, шустрая, цветущая
и пышущая здоровьем женщина, превратилась в тень и теперь с трудом
передвигается, а её улыбка стала на вес золота. Нет, она, конечно, пытается не
падать духом, но видно, что даётся ей это через силу. Вымученно и без блеска в
глазах.