- За этот портсигар дед купил три больших мешка муки, а еще
картошку на посадку – полтораста штук. В сорок шестом это было
настоящее богатство. Я думаю - наша семья выжила только благодаря
этому трофею. А может, все было и не так трагично, но когда бабушка
вспоминала то время и говорила о нем - она всегда плакала… всегда.
Сегодняшним умом…, я заставила бы деда написать мемуары, или хотя
бы надиктовать их мне, например. Просто же спросить его… я тогда не
знала, о чем нужно спрашивать.
- Я бы и сейчас не знала, а ты была ребенком. Ты же как-то
говорила, что он не любил и не хотел рассказывать о войне?
- Ну почему совсем так-то? Не любил, конечно, но под настроение
иногда рассказывал… о том, что многие чуяли свою смерть перед боем,
про то, как однажды на лесной дороге наткнулись на разбитую
немецкую легковушку. А в портфеле у мертвого офицера нашли какие-то
документы и круг швейцарского сыра. Карты и бумаги сдали в штаб, а
сыр поделили и съели. С тех самых пор сыр стал любимым лакомством
деда. Мы всегда возили ему, как гостинец – обязательно в воске. Еще
рассказывал про то, как его автомат не стал стрелять в командира, а
по немцам потом – в легкую.
- А зачем – в командира?
- Какой-то немецкий хутор – они вдвоем держали там оборону. Дед
на первом этаже, а его командир – на втором. И вдруг рывком
открылась входная дверь, и дед дернулся на движение, нажал
курок…
- А откуда он там взялся, если был на втором этаже?
- Из окна выпрыгнул. А в автомате не перекосило патрон, не заело
какой-то там механизм – он просто не захотел стрелять.
- Мистика… - мы обе помолчали, не представляя себе – что тут еще
можно сказать?
- Если дед рассказал, значит, тогда… даже не знаю…, наверное,
это было настоящее потрясение, потому так и запомнилось. Давай
дальше – про марку, - поторопила я бабушку.
- Дальше? А дальше они брали город Потсдам - танковая дивизия
генерала Поппеля, в которой он служил водителем грузовика. Это тот
самый Потсдам, - оживилась она, - где парковый и дворцовый комплекс
Сан-Суси. Где-то в тумбочке валяется альбом, старый - еще мама
покупала. Хочешь – найду сейчас? Ну, потом покажу тебе – там
фонтаны, статуи, трава такая идеальная, будто ненастоящая, вековые
деревья… А я высматривала на тех фотографиях самый большой дуб,
самый старый и огромный. Потсдам недалеко от Берлина… дед брал и
Берлин, ну, ты это знаешь – есть медаль за взятие. Он не
рассказывал, почему бойцов танковой дивизии пешими бросили на
взятие города, но, наверное, на то были причины. Мы еще детьми
думали об этом и решили что погнали, скорее всего, тех, которые
остались «безлошадными». Уличные бои, узкие улицы… фаустпатронщики
жгли машины и танки…