Знаки внимания - страница 127

Шрифт
Интервал


- Мы из бассейна, там меня застал звонок твоей бабушки.

- Понятно… - тяну я.

- Что тебе понятно, объясни мне, пожалуйста?

- Что у нас с тобой ничего не получится, Сережа, - отворачиваюсь я, - от нее уже никуда не деться.

- Да что за глупости ты говоришь?! – злится он, а потом, видимо, вспоминает о Ване, который внимательно слушает наш разговор.

- Мы поговорим с тобой дома, хорошо? Когда тебя выписывают?

- Завтра, - вру я безо всякого зазрения совести, и он поднимается со стула, делает шаг ко мне, наклоняется и целует в губы. А мне впервые это – никак, совсем никак. Хочется, чтобы он скорее ушел.

- Выписывают обычно после обхода, так же? Я буду здесь часам к десяти-одиннадцати. Но лучше ты сама отзвонись. Обещаешь мне?

- Да.

Он уходит, а Ваня идет к двери следом за ним и выходит, немного подождав. Возвращается минут через десять-пятнадцать. Уставившись на стену, я жду, когда он выключит свет и тяжело ворочаю в мозгу очередную мысль.

- Кто это был с ним? Что за девица странного вида? - по-деловому интересуется моя охрана- друг и брат.

- Это его воспитанница, родная сестра погибшего мотоциклиста. Она влюблена в Сергея, и я уже даже… хочу спать, - охотно и легко объясняю я, все путается в моей голове – слишком много на сегодня, слишком…

- Нет уж, поднимайся – нас гонят. Сейчас едем домой, - командует он, а я шепчу дрожащими губами:

- Ой, да делайте вы все, что хотите! Только дайте мне спокойно умереть здесь, пожалуйста. Я никогда еще столько не плакала.

- Не прокатит, Катерина Николаевна. Бабушка уже готовит блинчики. Я уточнил – с соленым топленым маслом и с земляникой, толченой с сахаром.

- Я сама собирала, - слабо улыбаюсь я.

- Круто, - отстраненно говорит он, и мы готовимся на выход. Ваня опять тащит меня до машины на руках. Нам повезло – дождь на улице прекратился, но воздух все еще густой от влаги и странно теплый. Наверное, скоро станет теплеть быстро, стремительно, и настанет настоящая весна – с пахучими древесными почками, первой травой и цветами. Хочется побыть на улице дольше, но никакой к этому возможности – Ваня спешит.

На блины он тоже не остается, как ни приглашает его бабушка. Отнекивается и по нему видно, что действительно куда-то очень торопится. И в этом нет ничего удивительного – он и так потратил на меня почти два дня своей жизни. Потому я и не поддерживаю бабушку в попытках заманить его и накормить, просто благодарю и отпускаю. Он оставляет меня на диване в большой комнате и уходит, еще какое-то время я слышу в прихожей разговор, а потом бабушка возвращается и смотрит на меня.