Спорить с ней я не стала, хотя и могла бы, потому что считала,
что понятие женственности не обязательно подразумевает ношение юбок
и платьев. И сама бабушка служила тому ярким примером, потому что
почти всегда носила брюки – медицинский костюм на работе, домашку и
пижамы дома, ну и в других случаях в основном так же. И выглядела
она при этом вполне женственно и гармонично - худощавая, с короткой
стрижкой, в очках с тонкой золотистой оправой.
Да, я могла бы поспорить и побороться за то, чтобы одеваться
так, как было удобно мне, но не стала. Мы с ней берегли друг друга,
потому что остались друг у друга одни. Да и в словах ее
присутствовал здравый смысл, все-таки от первого впечатления
зависело многое. И выглядеть на первой встрече с коллективом нужно
было хотя бы серьезно, потому что до понятия внушительно и солидно
мне было еще ой, как далеко. В первую очередь – из-за возраста.
И с бабушкиной подачи на первую встречу с сослуживцами я пошла
не в своих бесподобных очках, а в линзах, и не в штанах, а в
платье. Очень легком и красивом платье, скромно прикрывающем
колени. Светлого песочного цвета и с кожаной цепочкой на талии
вместо пояска. Пара расстегнутых пуговок не открывала ничего
запретного, но частично спасала от жары. Коричневые босоножки на
невысоком каблучке были привычно удобными, а в руках я держала
такого же цвета сумочку и прозрачный файлик со своими
документами.
Пропуск был выписан заранее, я получила его и расписалась,
предъявив паспорт, а потом свободно прошла к кабинету Самсона
Самуиловича – в просторечии Сам-Сама. Дородная секретарь пропустила
меня туда, где прямо у порога я и встретилась с пристальным и
недовольным взглядом шефа. Грузно поднявшись из-за стола, он
подошел ко мне, обвел тяжелым взглядом и принял из рук папку с
документами. Пройдя в секретарскую, хлопнул ею о стол и пошел к
двери мимо меня.
- Пойдемте, Екатерина Николаевна, я представлю вас коллективу. У
нас все работают в одном большом помещении, не считая мастерской,
само собой, - пыхтел он, спеша по коридору. С его весом и в его
возрасте так бегать было неразумно, и я сама попросила его не
спешить.
- Вот здесь вы очень сильно правы, - согласился он, - давайте
тогда присядем здесь... под фикусом, и я выдам вам все свои
категорические требования. Вот, кстати, за этой самой дверью
находится ваше рабочее место.