- Я смотрю – вы уже знакомитесь? И как на сегодня ваше
драгоценное для всех нас здоровье, Георгий Артурович? – спрашивал
он, протягивая руку принцу для рукопожатия, - как себя чувствует
ваша глубоко уважаемая мною супруга, детишки?
Не дожидаясь ответа, бодро потряс руку Георгия и уже совсем
тихонечко и очень доверительно, но вместе с тем категорично
поинтересовался: - А любовница? Риточка тоже, надеюсь,
благополучна?
Ни на один вопрос ему не ответили, бывший принц все это время
продолжал смотреть на меня. А я прятала уже вполне осмысленный
взгляд и пылала снаружи и внутри, сгорая от стыда и унижения, от
осознания своей глупости и просто-таки сказочной наивности. Руку из
его ладони я выдернула сразу же, а косу он отпустил уже сам,
медленно, будто нехотя разжимая свои длинные музыкальные пальцы.
Шагнул от нас, а потом не спеша вернулся обратно к тому столу, на
котором осталась лежать его гитара.
Самсон Самуилович кивнул всем присутствующим и сделал шаг в
сторону, выставляя меня на всеобщее обозрение.
- Позвольте представить вам Екатерину Николаевну Мальцеву. Она
прибыла к нам после окончания двух факультетов известного вам
«ЛЭТИ». И тут надо сказать, что оба она окончила всего за четыре
года. Все знают, что опыт дело наживное, а вот наличие мозга в этой
светлой голове я вам гарантирую. Сейчас и познакомимся - в рабочем
процессе. Антон Родионович, сейчас мы обсудим ту самую проблему,
которую вы недавно озвучили. По ходу дела каждый выскажется, а я по
очереди представлю вас Екатерине Николаевне. Неразглашение она
подписала предварительно, к нашим секретам допущена мною лично вот
в этот самый момент. Приступим, уважаемые коллеги?
Вот так я впервые увидела Георгия Страшного – начальника
безопасности нашей Шарашки, как ласково называли конструкторское
бюро Сам-Сама. Это название прижилось. Его знали и в мэрии, и в
полиции, и часто употребляли, как родное.
Ты твердо знаешь, что тебе нельзя -
Запретно. Никогда не будет можно.
Вот только… прикоснуться осторожно
И, замирая, заглянуть в глаза…
Глаза на пол лица, а в них – беда-а,
Мир разом рушится и отсекает разум.
И понимаешь как-то вдруг и сразу -
Так не посмотрят больше никогда…
Никто так не смотрел и не любил,
Жизнь проходила тяжело и сложно,
И вот - перед тобой стоит ОНА…
Нет! Не нельзя, а просто - невозможно.