– Значит, легенда о Близнецах Петра Великого – правда? Представляю: похожие как две капли воды бриллианты величиной со страусиное яйцо! Понять не могу, как ваша семья ухитрилась держать их в секрете так долго…
Николай не был заинтересован в том, чтобы рассказывать полковнику о великих царских Близнецах. Какая ему теперь польза от бриллиантов? Только одна: они станут наградой для человека, который спасет Алексея и Анастасию.
– Когда вы заберете моих детей из…
– Это вас не касается. Палачи разбудят вас около полуночи, и вместе с остальными членами вашей семьи рядом с вами будут находиться сын и младшая дочь. Тем не менее помните – вы, ваша жена и дочери не должны обращаться с этими двумя подставными детьми как-то по-другому. Если все получится, я, надо надеяться, буду уже за много километров отсюда вместе с…
– С двумя моими детьми, – перебил Николай полковника, повернувшись, чтобы посмотреть на него.
Тот кивнул, отвесил полупоклон и быстро зашагал прочь.
Царица поприветствовала супруга, не успел тот приблизиться. Она взяла его за согнутый локоть обеими затянутыми в белые перчатки руками. Ее широкополая шляпка была сдвинута так, чтобы защитить ее от свежеющего ветра и притворно веселого солнца.
– Есть новости, Ники? – спросила она.
– Сегодня ночью, моя любовь, – ответил Николай, не поднимая головы.
Козырек фуражки скрывал его полное смятения лицо.
Александра отреагировала лишь быстрым подергиванием губ. Потом она попыталась беспечно улыбнуться.
– Дети. Наш план? – спросила она с той же фальшивой улыбкой, отчаянно сглотнув, чтобы удержаться от всхлипа, который, как она чувствовала, пытается вырваться из глубины ее сердца.
– Двое.
– Ники, о нет! – простонала она.
– Наш сын и Анастасия, – ответил царь, еле шевельнув губами. – Лишь для них нашли подходящих…
Они пошли рука об руку к детям. Каждый молчал, погрузившись в мысли о надвигающемся ужасе.
– Когда? – спросила Александра, раскрыв зонтик.
Она боялась, что не сумеет удержаться от вопля, готового сорваться с губ при мысли о грядущем убийстве ее детей.
– Сегодня ночью, – ответил Николай, быстро смахнув слезу затянутой в белую перчатку рукой.
* * *
Ровно через тридцать минут после полуночи комиссар Юровский стоял над одиннадцатью телами в сыром голом подвале. Опустившись на колени, он убрал руку царя, которой тот обхватил голову наследного принца. Быстро отодвинув руку, Яков Юровский увидел, как мальчик дернулся и сделал порывистый неглубокий вдох.