– Да… само как-то получилось…
– Само… вот и будем думать, как оно у вас получилось… хорошо вам, в Москву работать поедете…
– Да ну?
– Ну да… такими талантами швыряться нельзя…
Сажусь в машину, спохватываюсь:
– Я даже вещи с собой не взял…
Игнат мотает головой:
– Вам в Москве что надо дадут.
Набираюсь наглости, спрашиваю:
– Квартиру дадут?
– Не… при институте жить будете…
Настораживаюсь. Не к добру. Очень не к добру.
Водитель оборачивается, стреляет в Игната. В голову. Отчаянно дергаю дверцу машины, понимаю, что не выберусь.
Водитель кивает:
– Вы-то не бойтесь…
– А?
– Не бойтесь…
Протягивает ко мне руку, пахнущую чем-то едким, терпким, в нос ударяет что-то удушающее, проваливаюсь в звенящие звезды…
– Не узнали?
Большой человек с большими деньгами смотрит на меня.
– Узнал.
– Вот и отлично. Игнат, если я не ошибаюсь?
– Не. Алексей.
– Очень приятно.
– А вы?
– А что я, вы мне имя так и не удосужились дать… Ну что, Алексей… как вы это делаете?
– М-м-м… даже не знаю.
– А повторить сможете?
– Не знаю.
– А вы постарайтесь. Дело-то серьезное…
Осторожно спрашиваю:
– А мы… в окрестностях Лондона?
– Да, Алексей. Будете вести себя хорошо, свозим вас как-нибудь в город…
– С-спасибо, – оглядываюсь, – это поместье ваше… старинное, наверное… со времен короля Артура…
Вежливо улыбаюсь, тут, главное, не подать вида, что в гробу я его поместье видел, и Лондон его…
– Вы мне льстите. Построено в шестнадцатом веке, не так уж и давно… в тысяча пятьсот тридцать седьмом году…
– Потрясно… у вас тут, наверное, и конюшня есть… и лошади…
– Вы угадали мою страсть, Алексей.
– Породистые? Здорово… я у деда в деревне пару раз верхом ездил… там лошаденки-то старенькие…
– Алексей, вы мне зубы не заговаривайте, вижу же, только и думаете, как сбежать… не выйдет. Даже не пытайтесь. Пойдете в полицию, вам же хуже будет, для полицейских вы террорист, объявленный в международный розыск. Ну что же… пойдемте позавтракаем… и посмотрим, на что вы годны… как писатель…
Выходим из комнаты, хозяин идет позади меня, командует – вниз, пожалуйста, спускаюсь по лестнице, а поместье и правда немаленькое, именно так я его себе и представлял.
На ходу заглядываю в одну из комнат, вздрагиваю.
– Любуетесь?
– Он… он мертвый?
– Он в коме… да вы не бойтесь, можете подойти, посмотреть…
Не хочу, но зачем-то подхожу, смотрю на лежащего под капельницей.