Автобус плавно подкатил к Заводской и, чихнув, открыл двери. Антон вышел на остановку, и не оглядываясь по сторонам, решительно направился к одной из многочисленных многоэтажек. На третьем этаже у квартиры номер сорок три он остановился и протянул руку к кнопке дверного звонка. В этот момент нехорошее предчувствие сдавило сердце, но отступать было уже поздно. Переливчатая трель звонка раздалась где-то за дверью, и она тут же открылась, будто его с нетерпением ждали. Ирина смотрела на него как на врага народа, но в комнату впустила молча. Когда дверь за Антоном захлопнулась, тут всё и началось.
– Может, ты жить к себе в институт переедешь? – Ирина выглядела грозно, и чувствовалось, что речь её отрепетирована не раз под началом «любимой» тёщи. – Толку от тебя всё равно никакого! Ни по дому, ни вообще.
Что она понимала под словом вообще, Антон спрашивать не стал. Он обвёл глазами прихожую и заметил у трюмо на полу свой потрёпанный жёлтый чемодан, распухший, видимо, от набитых в него вещей.
– Ты обещал приходить всегда в шесть вечера и нигде не задерживаться! Где тебя всё время носит? Может, ты мне лапшу на уши вешаешь, со своей работой, а сам по девкам? Твои бесконечные командировки только ширма, а на самом деле я тебе давно уже надоела, и ты нашёл себе другую?
Колючие вопросы сыпались, будто из рога изобилия. Антон с тоской посмотрел на ту, которую когда-то любил до беспамятства.
– Какие девки? Ты о чём Ира? – Антон опять перевёл взгляд на жёлтый чемодан. – Мне, кажется, ты просто искала предлог. Зачем оскорблять? У нас давно уже нет никаких отношений – это правда и это главная причина твоего гнева.
– А хоть бы и так? Зачем тогда трепать друг другу нервы?
– Я тебя понял. – В дверном проёме, ведущего на кухню, промелькнуло лицо Людмилы Ивановны. – Очень жаль, что всё вот так заканчивается. Если бы мы могли относиться друг к другу более внимательнее и терпимее…
– То что бы это изменило?
– Ты как всегда права. Ничего бы это не изменило. Мы с тобой сейчас живём, как два совершенно разных незнакомых человека. У тебя своя жизнь, а у меня своя.
– Вот именно. У тебя, своя.
Антон усмехнулся и подошёл к чемодану.
– С тобой трудно спорить. – Он оторвал от пола тяжёлый чемодан и обвёл теперь уже чужую квартиру усталым взглядом. – Когда-то мы были здесь безумно счастливы. Видимо, всему на свете есть своё начало и есть свой конец.