Снега все еще было мало. Татары пугали настоящими завалами там, дальше, на водоразделе. Где на запад течет Тугояковка, на юго-запад – Крутая, а на восток – Китат с Кататом.
- Лопаты-то в поклаже есть? – хохотали инородцы. – Дорогу копать будете?
- Гы-гы, - передразнивали их казаки. – Басурмане, оне и есть – нехристи!
- А ты сам, Ильяз, что же? Поверх сугроба побежишь? – коварно поинтересовался я.
- Мой род здесь столько зим живет, сколько звезд на небе, - подбоченился татарин. – Я в здешних местах каждое дерево знаю. Так пройду – веточка не шевельнется, лист не вздрогнет, птица на ветке не проснется. Снег сам меня пропустит! Это вы, урусы, чтоб арбе проехать – деревья рубите. По тайге идете – шум, будто камни с неба сыпятся.
- Я еще из ружжа счас пальну, - обрадовался старший из казаков, словно проводник комплимент сказал. – Вообще в штаны со страху навалишь!
В общем, дружбой народов и толерантностью, в моем отряде и не пахло. Однако об этом сразу забыли, когда русло реки сжалось, а поросшие лесом склоны наоборот – выросли. Все больше принцесс-елей, все меньше лиственных деревьев. И, что самое печальное – толще снежная шуба. Приходилось постоянно сменять едущего первым. Лошади быстро уставали расталкивать рыхлую преграду, так что за день успели еще и на заводных, они же вьючные, седла переложить. И тут уж никаких препирательств не было. Что казаки, что татары, без споров занимали свое место в голове каравана.
Прежде чем разбивать лагерь, татары увели наш отряд вправо от Тугояковки, по какому-то ручью.
- Там, - Рашит махнул рукой куда-то назад и влево. – На той речке, глупый урус, зимовье поставил. Охотник!
Ильяз презрительно фыркнул.
- Бревна в ручей вбил, чтоб рыбу ловить, - невозмутимо продолжил татарин. – Рыбак, однако!
Ильяз громко засмеялся, словно его товарищ сказал что-то невероятно смешное.
- Все его знают, - не унимался Рашит. – Суранов. В село приходит – важный человек! Вот так идет.
Растопырил локти, словно несет подмышкой бочонок. Задрал подбородок, презрительно выпятил нижнюю губу. Поневоле представишь себе этого важного человека.
- Другие глупые урусы вот так его встречают, - ссутулился, опустил голову, подобострастно поклонился. – Суранов мех вот так купцу кидает. Порох берет, капкан железный берет. Муку еще. Бабы смотрят – глаза блестят. Важный господин. В лесу хозяин. Лесного Старца – не боится.