Что-то было в том, как Чилаго это сказал, что мгновенно заставило Тако мерзко вспотеть.
– Я соберу нужную сумму к послезавтра. Раньше не получиться.
– Меня это устраивает, – кивнул Чилаго, и вдавил сигарету в пластиковое донышко пепельницы. – Ты ешь гуляш, Тако-сан, тут его правильно делают. По настоящему.
– Чилаго, – неожиданно для себя сказал Тако, – я видел у тебя армейские татуировки. Такие делали себе ребята на Сайгоне. Но разве ты родился не после войны?
– После? – латинос как-то странно посмотрел на японца. – А ты думаешь, она кончилась, Тако-сан?
Шанти перегнулась через Давида и потянула с тумбочки свою рубашку. Давид легонько куснул ее за руку.
– Хватит, – как можно решительнее сказала Шанти, – я и так опаздываю…
– Времени – вагон…
У него низкий, с едва заметной хрипотцой голос. К тому же это его грассирование… В других обстановке она бы после этих двух слов позволила веревки из себя вить, чем они, собственно, и занимались еще пять минут назад. Но им и правда пора разбегаться, и сам Давид это понимает. Датчики глушения, которые они поставили в номере отеля, могут привлечь ненужное внимание. И прежде всего их коллег по ДБ. Сексуальные отношения с коллегой… в их организации обычным увольнением такая история не кончается.
– Успеем кофе попить, – заметил Давид, глядя на часы.
– Так займитесь им, мсье Белль. Мне еще нужно вернуть на лицо все то, что вы с него слизали.
Давид усмехнулся так, что Шанти чуть не начала снова раздеваться, но в эту секунду запищал первый таймер. У них оставалось 15 минут.
– Так что у тебя на этого Чилаго, – возясь с консолью кофейного аппарата, спросил Давид.
– Пока ничего кроме подозрений в том, что он собирается купить нечто, что когда-то принадлежало армии.
– Нашей или Сайгонцам?
– Трудно сказать.
Давид обернулся.
– Серьезное обвинение, Шанти. Если ты заявишься с этим в СБ, а потом окажется, что ты ошиблась, твоей карьере конец.
– Понимаю. Поэтому и хотела сначала тебе рассказать. Но ты решил сначала меня раздеть.
Давид усмехнулся.
– Даже просто смотреть на тебя в одежде, уже извращение. Одежда тебе в принципе не идет, моя дорогая цейлонская принцесса… Но, если серьезно, ты не могла как-то не так понять? Неправильно услышать?
– Я могла, но он, – Шанти постучала себя пальцем по виску, – не мог. Я трижды переслушала файл с записью их разговора. Продавец очень четко сказал, что это что-то армейское.