– Ладно, успокойся. Все же ты мне не ответила, почему столько лет прошло, а мы подружками остались. Как так? И разные мы, и судьбы у нас совсем не похожие. Лидка не была замужем. Подозреваю, что она до сих пор девственница. Спросить бы, да не скажет. Да еще возмутится: каждый человек имеет право на личную жизнь, тьфу.
– Она права, не лезь, куда не просят.
Но Алина продолжала, не услышав ее:
– Ты у нас самая умная, – со второй попытки строишь семейное счастье. Дерзай, подружка, хотя вряд ли получится. Или уже поняла, что нет смысла менять одного мужа на другого? Мужчине, бывает, везет в другом браке. Женщине никогда, она просто смиряется.
– Хочешь сказать, ты правильно делаешь, что не разводишься? Потихоньку изменяешь мужу, зато он у тебя есть, не то, что у некоторых, – разозлилась Даша.
– Нет не так. Сказала, что женщина смиряется и сама себе не поверила. Я ведь еще надеюсь на счастье. Понимаешь? А ведь совсем недавно считала, что для меня изменять мужу не хобби, а смысл существования.
– Сильно сказано, – не хобби, а смысл. Повтори, надо записать, – Даша порылась в сумке, – черт, не на чем записать. С каких пор ты так поумнела? О смысле жизни заговорила.
– Пиши. Вот, салфетка.
– Ручки нет.
– Дашка, ведь ты журналистка, как так, нет ручки! Твоя профессия не бывает в прошлом. Это уже пожизненно. Как наша дружба.
– Ага, ты правильно заметила, что судьбы у нас разные. А мне кажется, что ты и Лида ничуть не изменились. Только внешне. Морщинки появились, – лицо подруги напряглось, и Даша поспешила ее успокоить, – у меня. У тебя щечки гладенькие как у девушки.
– Талия куда-то делась. Но не только у меня. Даже у Лидки. Хотя она бегает по утрам. Ну, и в чем мы остались прежними? Начала, так продолжай.
– Ты с первого класса влюблялась. Первый был Сергей, забыла фамилию. Ты только о нем говорила, мы с Лидой убегали от тебя, ты нас находила и говорила – говорила.
– Что я говорила?
– Глупости разные. Восхищалась Сержем, естественно.
– Не помню.
– Потом он тебя поколотил, ты ревела, Лида успокаивала.
– Почему сейчас не успокаивает? Ее призвание – жалеть слабых и беззащитных.
– Ты что, слабая и беззащитная?
– Меня посадят. Твой Белкин посадит.
– Я уговорю его, чтобы отпустил. Из тебя убийца никакая.
– Пусть Альбинку посадит. Надоела, мельтешит перед глазами. Подумаешь, депутат городского масштаба.