Я ощутила, как от стыда заполыхали щеки. Они просто заботились
обо мне, а я…
- Простите, ребята, - тяжко вздохнула я. – Я не подумала.
- Ну ничего, - как-то натянуто улыбнулся Макс. – Сначала делать,
а лишь потом думать - отличительная черта всех иномирян. Так что
вспомни об этом в следующий раз, когда я снова что-нибудь
натворю.
- Я вспоминаю об этом каждый раз, - закатила я глаза. – Только
поэтому ты еще жив.
Мы засмеялись, и напряжение, еще недавно царившее в наших рядах,
спало.
- Ну что, мы идем? – спросила Лиэль, указывая на открывшийся
проход.
- Еще бы, - хмыкнул Макс и, пропустив вперед себя Алекса, вошел
следом.
Медленно зажглись магические светильники.
***
Мы оказались в коридоре подобном тому, что был на нашем этаже.
По обеим сторонам помещения располагалось с десяток дверей. Мы
осторожно, предварительно осмотрев каждую на предмет ловушек,
распахивали их, одну за другой. Где-то располагались жилые комнаты
с истлевшей от времени мебелью и толстым слоем пыли, а какие-то
комнаты были совершенно пустыми. Повезло нам только на пятой по
счету двери. Там располагалась, судя по разным склянкам и пучкам
полуосыпавшихся трав, лаборатория.
- Ничего себе, - выдохнула Скайрини, осторожно, чтобы не
зацепить ничего крыльями, обходя стол с пробирками. – Значит здесь
все же кто-то жил, учился и изобретал.
- Похоже на то, - согласилась Лиэль, осторожно переворачивая
страницы обнаруженного здесь же фолианта. – «О силах трав». Мне
кажется, или сейчас уже такой не достать?
- Такой уже лет двести как не достать, - хмыкнул Алекс,
рассматривая находку.
- У нас во дворце хранится один экземпляр, - заметила Ирина. –
Так вот берегли его даже лучше, чем меня.
- С лабораторией понятно, - хмыкнул Макс. – Кто мне подскажет,
какая из комнат предположительно находится над комнатой Лиэль?
- Следующая, - не задумываясь, ответил Ирвинг.
- Ну, да, - ехидно улыбаясь, пробубнил себе под нос Макс. – Уж
тебе-то хорошо известно, где комната Лиэль находится.
- Макс! – предупреждающе шикнула я. Хватит с нас сегодня
глупостей и перепалок. Эльфы свою личную жизнь стараются скрывать,
а Макс вот так во всеуслышание о ней заявляет.
Ирвинг оказался прав. Мы поняли это, едва только вошли в
помещение. Комната с множеством стеллажей, заполненных книгами,
встретила нас запахом старой бумаги и взметнувшейся пылью.