После Юля поднялась к себе, чтобы переодеться, потом закопалась
в вещах, откладывая в сторону провокационные — мало ли что придет в
голову Четвертому и он решит продолжить традицию совместных
ночевок. Минут через десять дверь без стука отворилась, и в комнату
шагнул здоровяк. На две головы выше Юли, косая сажень в плечах, с
заросшим щетиной подбородком, волосы заплетены в мелкие косички,
рожа совершенно бандитская, как и ухмылка. Эдакая помесь Скалы и
Джека Воробья.
Он остановился напротив, нагло разглядывая Юлю.
— Так, значит, это ты к нам в матери набиваешься? — ухмыльнулся
он шире, а в глазах застыл холод убийцы. — Надеешься, отец допустит
тебя в постель? Так поторопись — одно только место осталось,
восьмое.
«Дежавю, — мелькнуло у нее в голове. — Вчера Пятая с
претензиями. Сегодня кто? Второй? Первый? Удружил же его величество
с оглаской приговора, тьфу, приказа. Теперь каждая собака считает
своим долгом высказать свое «фи» выскочке-ассаре».
— Я не жадная, — пожала она плечами, — бери, если хочешь.
— Что? — не догнал здоровяк, делая шаг и нависая, давя мышечным
авторитетом.
Юля уткнулась взглядом в загорелую грудь, виднеющуюся под
расстегнутой рубашкой.
— Восьмое место. Ты же на него претендуешь?
О! В желтых глазах шок и неверие. А нечего себя вести как тупой
варвар.
— Ах ты! — выдохнул он, широкая ладонь легла на горло девушки,
сдавливая. Глаза полыхнули ненавистью.
— Юль, а можно я этот набор возьму наставникам показать? Ой! —
раздался грохот.
Верзила поморщился, горло отпустил, а потом — Юля не поверила
глазам — превратился в доброго Санту с потрясающе открытой
улыбкой.
— Мелкий, — обернулся он, делая шаг и оказываясь рядом, присел
на корточки, — как вымахал-то. Я тебя вот таким, — он едва развел
руки, — запомнил. Только орать и гадить мог.
Совенок смотрел с сомнением, но страха не испытывал, попав под
очарование верзилы. А тот развел руки шире и пригласил:
— Обними уже брата, малой.
И Совенок доверился, обвил ручками бычью шею, заставив Юлю
испытать острый приступ ревности, которого она, впрочем, тут же
устыдилась. И вообще, братьев у Аля пять, а ассара — одна.
— Что это тут у тебя? — нагнулся мужчина к раскрывшейся
коробке.
— Ой, меня ждут, — вспомнил Аль и тут же похвастался: — Знаешь,
кто у меня в наставниках? Сам Ирлан, вот!