— А чем?
Я отставил чашку с чаем и
ждал, что Надя вот-вот скажет что-то очень важное, что позволит в два счета
освободить Аленкова.
— Капсулами! – Многозначительно, будто это
невесть какая важная информация, закончила она и, довольная, потянулась к
коробке с печеньем. Только потом, доев печеньку,, Наденька изволила пояснить: —
В желудке и пищеводе медик нашел полурастворившийся желатин. Оболочки капсул
делают из желатина. Странно, что следователь не сделал из этого выводы.
— Какие выводы? – Наденька – единственный
человек в мире, перед которым я, не глупый в общем-то мужчина, чувствовал себя
дураком. Но она же и единственная, перед кем я этого не стеснялся. – Ну не
таблетки она приняла, а капсулы – какая разница?
— Разница в том, что фенобарбитал в капсулах не
выпускают – только в таблетках.
— Хочешь сказать, что она отравилась не
фенобарбиталом?
Надя закатила глаза:
— Никитин, не расстраивай меня. Хочу сказать,
что она отравилась фнобарбиталом, но, так как его выпускают только в таблетках,
то твоя Аленкова перед самоубийством растолкла приблизительно восемь пачек
фенобарбитала, пересыпала получившийся порошок в капсулы из—под другого
лекарства, а все упаковки тщательно уничтожила.
Она замолчала и
потянулась за очередной печенькой. А я с умным видом кивал, боясь выглядеть в
глазах Нади еще большим идиотом. Но, поняв, что до разгадки я сам так и не
додумаюсь, все же спросил?
— А как ты думаешь, зачем ей такие сложности?
— Ей-то не за чем, но, если допустить, что это
было все же убийство, и кому-то понадобилось выставить его самоубийством…
Дальше я уже и сам
сообразил: убийце не нужно было дожидаться, когда Аленкова примет фенобарбитал
и забирать упаковки. Он заранее – за неделю, может, даже за месяц или два –
принес в квартиру капсулу с порошком фенобарбитала и подбросил ее во флакон с
какими-нибудь другими капсулами – вполне безобидными. А дальше ему оставалось
только ждать, что рано или поздно она ее примет!
— Надюша, ты гений! – искренне сказал я, целуя
мою любимую женщину в висок.
— Я знаю, - вздохнула та.
Оставалось главное –
понять, как вновь поступившая информация может помочь моему подзащитному. И тут
же я догадался - никак. Аленкову как никому другому удобно было подбросить
капсулу с фенобарбиталом, потому как отношения с женой он поддерживал и время
от времени в ее квартире бывал. Разве что теперь не имело смысла, был ли он в
Петербурге двадцать восьмого августа или не был – на этом я и попытаюсь сыграть,
чтобы попытаться освободить Гришу хотя бы под подписку о невыезде.