— Саш, я взяла саблю, а оно не
уходит. Смотрит на меня,... — и показала саблей в сторону стула,
стоящего рядом со столом спинкой к окну. — Я очень сикать хочу!...
Давай вместе сходим, а? Я одна боюсь...
Я поднялся с кровати, забрал у
Надюшки саблю, взял её за руку, и мы по большой дуге начали боком
обходить стол. В темноте я вижу лучше, чем она, поэтому быстро
понял, что чудовище, это Надюшкино платье, которое она впопыхах
бросила на спинку стула. Оно топорщилось и со стороны кровати
действительно выглядело, как уродливая голова с небольшими
рожками.
Подойдя ближе, я потыкал платье
саблей и сообщил ей, что это никакое не чудовище. Надюшка, не
задумываясь, ответила, что она и сама уже видит, но это ничего не
значит. Чудовище, мол, перебралось под стол и теперь смотрит
оттуда.
Я потыкал саблей под столом,
покрытом скатертью, но оттуда тоже никто не вылез. Надюшка стояла
рядом и переминалась с ноги на ногу. Долго она не выдержала.
Потянула меня за руку, и мы, окончательно обогнув стол, отправились
в коридор, куда выходит дверь ванной комнаты. Лишь когда я включил
свет в ванной, Надюшка повеселела и юркнула внутрь, шёпотом
попросив меня подождать её в коридоре.
Когда мы благополучно, не съеденные
и даже не покусанные, вернулись в постель, Надюшка первым делом
переложила свою подушку. До этого тётя Марина стелила нам
«валетом». Надюшка бросила свою подушку рядом с моей, улеглась и
доверчиво прижалась ко мне.
С того дня моей обязанностью стало
сопровождать её по ночам в туалет и обратно. Взамен Надюшка
подарила мне свою дружбу, чему я был очень рад, потому что она мне
очень нравилась.
***
Когда прозвенел звонок с последнего
урока, после которого в дверях класса образовалась неизбежная, как
восход солнца, пробка из мальчишек, спешащих первыми попасть в
гардероб и смыться из школы по важным и совершенно неотложным
делам, Ирина Васильевна пальцем поманила к себе Сашу и напомнила
ему, что сегодня пятница и по уговору он должен предъявить ей свой
дневник.
Надюшка, держа за шиворот
малорослого Мишу Смирнова, загоняла его пинками внутрь этой кучи,
увеличивая тем и без того царивший там хаос. Она весело поглядывала
на Сашу, ожидая, когда тот освободится и сможет принять участие в
этом ежедневном развлечении.
Крикнув Надюшке, что его оставили, и
чтобы она шла домой одна, Саша добавил: