Кажется, теперь она и вправду обиделась.
Все-таки с женщинами было сложно. Даже сложнее, чем с детьми.
Впрочем, Глеб искренне сомневался, можно ли считать эти мелкие
отродья тьмы детьми.
- Надеюсь, вы поторопитесь, - не удержался он, поскольку на
кухню Адель не торопилась, но стояла, разглядывала его сквозь
ресницы, явно раздумывая, стоит ли связываться. - Мои подопечные
хотят есть.
Определенно обиделась.
И корзинку подхватила.
Ну да плевать, лишь бы и вправду управилась быстро, а то скоро и
Земляной очнется, а он, лишенный завтрака, становился совершенно
невыносим.
Богдан Калевой обнаружился у старого сарая. Некогда надежный,
тот давно уже покосился, южная стена просела, утянув с собой кусок
крыши, дранка на которой расползлась, обнажив потемневшие ребра
балясин. В сарае осталась солома, а в ней – мыши, что было в
какой-то мере даже на руку, поскольку големы Земляного питались не
одною лишь сырою силой.
Богдан, пыхтя от натуги, пытался наполнить силой малую
печать.
А с крыши за ним внимательно, как почудилось с издевательскою
улыбочкой, наблюдал Арвис. Он забрался высоко, умудрившись
удержаться на хлипких досочках, и теперь вытянулся, что твой
кошак.
Штаны опять потерял.
Почему-то именно эта деталь одежды раздражала мальчишку. Он
готов был носить рубашки, а пиджак с эмблемой несуществующей пока
школы и вовсе вызывал в нем молчаливый восторг. Он терпел гольфы и
панталоны, а вот брюки сдирал.
…в соломе закопал их, что ли?
Глеб остановился в десятке шагов. И тень потянул, хотя и без
того Калевой был слишком увлечен процессом, чтобы обращать внимание
на происходящее вокруг. Следовало признать, что пентаграмма была
вычерчена не идеально, но вполне допустима. А с учетом, что создал
ее паренек, который только начал постигать основы, стоило бы его
похвалить.
Потом, когда задница заживет.
- Скоро ты получишь, тварь, - Калевой потер руки и отвлекся.
Сила уже наполнила внешний контур, и легкая дестабилизация не
разрушила формирующееся проклятье.
- Тварь, - согласился Арвис.
Он как-то изменился, но в чем именно, Глеб не знал. Волосы, что
ли, побелели?
- Именно, тварь. И место твое среди других тварей. Я тебя
предупреждал…
Сила завихрила, стало быть, не так уж хороша была пентаграмма, и
мальчишка замолчал. Лицо его побледнело, а на лбу выступила
испарина.