Даше нравилось такое веселье. Михайлов очень хорошо управлял санями. Аккуратно, твердой рукой ухватив сидящую перед ним девушку за талию, молодой человек умело в бешеном темпе скатывал сани с горы, увозя Дашеньку почти на самый край ледяной дорожки, что кончалась у леса. Платон тоже пару раз свез ее, но Даше не понравилось, так как во время спуска штабс-капитан все время шептал на ухо пошлости, говоря о ее красоте, и уж больно рьяно прижимал ее стан к своей груди. Оттого Даша как-то незаметно стала кататься только с Михайловым, который был вежлив и галантен и по-мальчишески смущался, когда она благодарила его за спуск. Даша видела, что Лиза катается то с братом, то с Бибиковым, и отмечала, что сестре нравится это веселье. Прошло уже более часа, и на горке стало много народу.
Илья ждал на вершине ледяной горы, чуть сбоку, стараясь не мешать катающимся. Тут на вершине появились Штуммер и Михайлов с двумя санями, что-то весело обсуждая. Увидев Теплова, который, видимо, ждал Лизу, друзья развеселились еще больше. Молодые люди присоединились к Илье, встав рядом со своими санями, и невольно загородили часть ледяной верхней площадки, где собиралась публика для спуска.
— И где же наши девицы? — заметил весело Штуммер.
— Вы будете ехать, господа? — раздались сзади раздраженные голоса.
— Дак езжайте, — недовольно бросил им Теплов и, посторонившись, шагнул вбок. И одна из пар съехала. Однако за ними толпились другие. В этот момент на горе появилась Даша.
— Дарья Сергеевна, мы уж вас заждались! — воскликнул Платон, протискиваясь вперед к спуску. — Со мной или с Михайловым изволите?
— С Иваном Федоровичем, наверное, — произнесла Даша, и тут позади началась толкотня.
— А где Лиза? — хмуро спросил Илья, который со своими санями стоял уже третьим к спуску после Михайлова и Штуммера.
— Она с Дмитрием Гавриловичем у горы о чем-то беседует, — ответила Даша.
— Господа, вы загородили весь проход. Съезжайте уже! — громогласно произнес негодующий мощный детина в богатом сюртуке красного цвета, который вылез вперед и стоял около Ивана.
— Сам езжай! Разве не видишь, мы девиц ждем, — задиристо выпалил Михайлов, садясь в сани, и обернулся к Даше, чтобы подать ей руку.
— А если они не придут совсем? — не унимался детина. — Поезжай, говорю!
Детина толкнул Ивана вперед, и тот нечаянно подтолкнул сани Штуммера вперед. Не удержавшись на склоне горы, Платон, уже сидящий внутри, полетел вниз по ледяному склону горы один.