— Кажется, картинка начинает
складываться, — тихо проговорил тайный советник.
Корф не выдал ни беспокойства, ни
волнения. Лишь долил чаю в чашечку с цветочками и подвинул к
вдовствующей графине вместе с портсигаром.
— Благодарю за сведения, ваше
сиятельство.
Анастасия Петровна благосклонно
кивнула и сделала глоток.
— Остыл. Жаль, — она подняла на него
выцветшие глаза. — Что же с моей просьбой, Вальтер Макарович?
Теперь можем поторговаться?
— Насколько я помню, вы настаивали,
что заведовали всеми внешними связями своего кружка. Если сдадите
остальное, полагаю, отсрочку приговора или же его смягчение можно
устроить. Разумеется, даже при самом оптимистичном сценарии это все
равно будет похоже на тюрьму. Только с родными стенами и
комфортом.
Вдовствующая графиня закурила.
— Разумеется, я это понимаю. В
данном случае меня не заботит собственный комфорт. На кону будущее
моей семьи.
— И вся линия ваших потомков
принесет дополнительный обет верности, — спокойно добавил Корф. —
Клятву придется обновить.
Это уже в меньшей степени порадовало
Строганову, но графиня не решилась возражать.
— В таком случае буду смиренно
ожидать новостей, — она выдавила из себя слабую улыбку. — Как я
понимаю, сейчас разговор окончен?
Шеф повернулся к зеркалу и коротко
кивнул. Через несколько секунд заскрежетали, защелкали дверные
замки, и в допросную вошел один из двух конвоиров.
— Пожалуйста. Сопроводите ее
сиятельство в ее покои, — распорядился тайный советник и даже
привстал, когда Строганова, потушив окурок, поднялась со своего
места. Я последовал его примеру и также проявил учтивость к
женщине.
Узницу увели, а Корф вернулся к
изучению ее дела.
— Что вы ожидаете там найти?
— Упоминания о каких-либо связях или
образах о Дакии, — сухо ответил он и придвинул к себе пепельницу. —
Но, судя по всему, этот вариант действительно не рассматривали даже
как резервный. Или просто не успели проработать… Видимо, все
ресурсы ушли на подготовку к инциденту в Сенате.
— Но мы их даже не подпустили к
Сенату, — возразил я. — Взяли раньше, и сразу всех.
— Это-то меня и смущает, Михаил, —
Корф закрыл папку и поднял на меня темные вечно усталые глаза. —
Если бы я стал готовить столь дерзкую провокацию, да еще и с
покушением на императора, я бы обязательно расписал план “Б”.
Понимаешь?