О чем он говорит? Чувство вины? С чего бы этому наглому
драконишке чувствовать вину?
— Твои «мне показалось» плохо скажутся на контроле, а нам и без
того проблем хватает, — с обвинительными нотками добавил
Шивьен.
Я лишь почувствовала возникший вихрь ауры. Мощная, угрожающая,
смертоносная. Но Ронмар не дрогнул, только уголки его губ
искривились в усмешке.
— Не стоит, Эларонис. Я один из немногих, кто не испытывает
страха в твоем присутствии. Или ты уже запамятовал наше
знакомство?
— Я не забываю тех, кто хотел меня убить. — Элай расслабленно
откинулся на высокую, обитую синим бархатом спинку стула.
— Я тебя спас, — фыркнул маг.
— Но до этого собирался убить. — Губ дракона коснулась ироничная
улыбка.
— Но передумал же!
— Именно поэтому ты носишь звание моего трэго, — снисходительно
продолжил Эларонис, посмеиваясь над угрюмостью друга.
С затаенным дыханием я продолжала слушать разговор, когда
почувствовала дикий укол боли. Из грани меня вырвало с
невообразимой силой, за чем последовал холод. Жуткий, липкий
холод!
— …дышит! Эльт, я слышу ее дыхание! — вскрик Тири. —
Скорее!..
Перед глазами размазанная картина, мелькающие тени, роящиеся
цветные точки. Но уже в следующую секунду мир заволокло
беспросветной темнотой, а беспокойный, наполненный паники голос
эльфийки потонул где-то на отголоске сознания.
Глава 2
Первое, что привлекло мое внимание после пробуждения, — это
запах. Очень странный, но просто восхитительно невероятный! Я
такого прежде нигде не чувствовала. И я почему-то уверена, что эта
эйфория была вызвана именно им.
Картину легкости и безмятежности портило только одно. Зверский
голод! Физически я чувствовала себя прекрасно, но магическое
истощение впервые ощущалось настолько остро.
— Уверен, что ты нигде не напортачил? — услышала я шипение
Тири.
— Арэя жива, чего ты еще от меня хочешь? — отозвался недовольным
голосом Эйн. — Ты меня посреди ночи выдернула из кровати и
притащила в залитую кровью комнату, где бездыханным трупом лежала
ведьма! — разорался ведьмак. — Да только за одну вам помощь я буду
в центре кострища, где народ весело водит хороводы!
— Эйн, Тири просто волнуется, — подала я голос, считая, что пора
бы вмешаться, при этом расслабленно и блаженно потянулась.
Открыла глаза и несколько опешила, ибо лежала я на кровати в
каком-то коконе из темно-синих лиан с золотыми цветками.