— А вот редиской тебе по всей морде! — скрежеща зубами зарычал
я. — Ты эту херню с реализмом намутил, а теперь слинять решил?! Вот
уж дудки! Вытащу хоть с того мира и заставлю расхлебывать!
Нужна кровь? Так я дам тебе её!
Выхватив из инвентаря алхимический куб, я примотал искалеченные
руки Первого к его чёрным как ночь граням своим поясом а с другой
стороны взялся сам.
— Нафаня, выводи! — шепнул я зачем-то своему питомцу, будто он и
вправду мог чём-то помочь. И ка ни странно, паук ловко взбежал ко
мне на плечо и застыл в напряжённо-сосредоточенной позе. А я закрыл
глаза погружаясь в искрящиеся серебром узоры внутренней черноты
артефакта.
Погружение в куб на этот раз давалось с огромным трудом -
ощущалось чужое присутствие. Как ни странно, но Первый моментально
слился с артефактом, проник в его суть, вплёлся в сложный узор
энергических линий и даже стал их изменять. Если с моей стороны
светящиеся каналы походили на переплетение дикого вьюна или
виноградной лозы, что укрывает кружевами каждый второй дачный
домик, то от окровавленных рук ИИ в глубь черноты куба хлынули
рубленные, рваные молнии. И эти геометрические фракталы множились с
пугающей скоростью, вклинивались в плавные изгибы моей вязи.
— Ну уж фигушки! – скрипнул зубьями я. – В чужой монастырь со
своим уставом не лезут!
Усилил концентрацию, направил силы и желание на усиление своих
линий, зачерпнул своей крови. Кружевное плетение окрасилось алым,
заполнило ячейки для ингредиентов, устремилось к колючим молниям
Первого. К моим алым добавились ядовито зеленые паутинки Нафани.
Буйство узоров и красок столкнулось, переплелось в фантасмагории
наркотического трипа.
Сколько длилось противостояние энергий я не знаю, но в конце
концов моя кровь хлынула таки бурным, кипящим потоком в жилы ИИ. Ни
видеть состояние парня, ни контролировать странное переливание
крови с добавлением яда элитного паука я не мог, но всем своим
естеством чувствовал, что поступаю правильно, что это помогает,
вырывает Первого из липких объятий смерти.
– Остановись. Достаточно! – сквозь туман слабости расслышал я
тихий шёпот.
С трудом вынырнул из глубин артефакта. Оторвав кровоточащие
ладони от гладких граней я рухнул в грязь рядом с хрипло дышавшим
ИИ. Полоска ХП мигала красным, но моей цифровой жизни ничего не
угрожало - регенерация уже начала исправно добавлять единички в
показатели жизненной силы. Только что-то меня все меньше и меньше
заботят системные правила и ограничения. Да, они работают исправно,
точно высчитывают урон оружием в зависимости от характеристик
персонажа, строго определяют количество входящих повреждений,
которые сможет вынести игровая кукла, после чего она неизбежно
улетит на перерождение. Но как измерить силу дружбы, количество
помощи, ярость, любовь, гнев, радость? Как облечь в цифры
стремление поделиться жизнью, не задумываясь о последствиях
пожертвовать собой? Раньше, в бытность Архаичным, я точно знал
формулы, свято верил в анализ, неотступно следовал игровой логике и
побеждал, брал знанием и умением, стремился умножить и делить. А
что теперь? Рвануть вены, чтобы поделиться кровью с цифровым
воплощением игровой куклы? Броситься в самоубийственную атаку на
врага, который по всем законам игровой механики даже заметить меня
не должен из-за колоссальной разницы в уровнях. Обратиться за
помощью к программе питомца, по сути, элементарной и
незатейливой.