Московским государством заимствовались у соседей-мусульман судебная практика, боевая техника, методы ведения войны, а также способы управления, традиционные для тюркского общества (в частности, деление на знать – «белую кость» и простой люд – «черную кость»), почтовая и торгово-конная служба «ям» (отсюда – «ямщик»), система сбора дани. Были взяты от Орды и ее наследников (или при их посредничестве) система всеобщей воинской повинности, некоторые виды вооружения, дипломатический этикет, обычай «бить челом» (т. е. кланяться до земли). Москва усвоила некоторые нравы степных ханов, отдельные должности и порядки их дворов. Более чем заметное в XV–XVI вв. влияние Казанского ханства на быт и архитектуру Руси позже уменьшилось. Но долго еще оно сказывалось в повседневной жизни и, особенно в политической культуре.
Самым же примечательным явилось то, что мусульмане на присоединявшихся к России в XVI в. и позже землях считали российских государей законными наследниками власти ханов Золотой Орды. Они называли царя «Ак Падишах», т. е. «Белый царь», признавая тем самым преемственность его власти от «Ак Орды» («Белой Орды», как называлась у мусульман Золотая Орда). Москва всячески поддерживала и использовала эту концепцию, тем более что она вооружала ее в борьбе против претензий наследников Золотой Орды, требовавших от нее дани и покорности. От такого рода претензий ханов Крыма Россия освободилась лишь в XVIII в.
Реформы Петра I повернули Россию лицом к Западу и заставили ее забыть многое из восточного наследия. Однако это наследие продолжало сказываться в социальных особенностях и повседневном быту европеизировавшейся «сверху» империи, в специальной терминологии (торговой, военной, финансовой и т. п.), в наличие особых общественных групп («служилых татар» и др.) и особых регулярных «инородческих» формирований в составе русской армии, в институте казачества, восходившего к степным заставам еще «Ордынской Руси» во главе с ата-теменами («отцами тьмы», т. е. войска в 10 тыс. чел.), от которых и пошли потом атаманы. Но наиболее цепки восточные заимствования (не только из Орды, но и из Византии, а также – от кабардинских князей, будто бы подсказавших царю в XVI в. саму идею опричнины) оказались в сфере осуществления царской власти, определив ее сверхцентрализацию и деспотизм в области политики, экономики и (учитывая зависимость церкви от престола) идеологии. Это предопределило многое в дальнейшей истории как России, так и российского Востока.