Я нахмурилась.
Вот как приличному человеку помереть в таких условиях-то?
И подняла руку.
Рука двигалась. И пальцы сосчитать тоже удалось, пусть и не с
первого раза. Где это я? Может… конечно. Севка вызвал скорую, а та
отвезла в больничку, но там вечно мест нет. Вот и заперли меня, как
не могущую заплатить за удобства, в какую-то подсобку.
Хотя… тоже странно.
Я же реально свалилась. С девятого этажа, потому как ниже
Севкино вдохновение отказывалось принимать натуру как
подходящую.
Нет, такое падение только в сказках может пройти без
последствий. И… а если меня мертвой посчитали? И в морг отвезли?
Тоже не сходится. Больничка, конечно, старая, но не настолько,
чтобы морг в подземельях был. Да и мертвецы, если фильмам верить,
лежали не на земле, а на красивых железных столах.
Я пощупала землю, убеждаясь, что металла нет. Есть камень.
А если…
Если все решили, что я умерла? И тело отправили в морг.
Связались с матушкой. А та отказалась забирать? Сказала, что ей
некогда и вообще. И… что? Тело продали?
Кому?
Не на органы. Органы из мертвецов не достают. Тогда… тогда
каким-нибудь сатанистам? Правда, зачем им трупы, я не знала, но
лежать окончательно надоело и я попыталась перевернуться на бок.
Если я и вправду мертвая – а иначе и быть не могло – то не
повредит.
Получилось.
И картинка изменилась, окончательно уверив, что бредовое мое
предположение – суть правда. Нет, а как еще это можно понять?
Я лежала на полу.
На каменном полу, в котором были выбиты символы. Странные. Вроде
тех, что на потолке, только побольше. В ближайшую канавку я и
мизинец сунула, чтобы убедиться, что не примерещилось. Канавка
внутри была грязною, и палец вымазался во что-то липкое.
Мерзкое.
Вот ведь.
Еще в комнате имелись факелы, которые горели ровным рыжим
светом. Зато понятно, откуда темные потеки. Этак до пожара недолго.
А огнетушителем сатанисты не обзавелись. Но поставили по углам пару
позолоченных чаш, в которых тоже горело пламя.
Может, не сатанисты, а пироманы?
Или сатанисты-пироманы?
Я потрогала голову, убеждаясь, что та цела. Да и боль в теле не
то, чтобы прошла вовсе, скорее уж сделалась далекой.
Что еще…
Столик.
И чаша. Зловещего вида. Камни на ней поблескивают. Огромные
какие. Сразу видно – стекляшки. Нож у столика. Черный изогнутый и
потому тоже зловещий.
В общем, антураж впечатлял.