Лингво. Языковой пейзаж Европы - страница 21

Добро пожаловать туда, где написана большая часть этой книги, – в мой кабинет. Мне бы и в голову не пришло запечатлеть его на этих страницах, если бы не жалюзи. Но именно они превосходно иллюстрируют историю Пиренейского полуострова, особенно его северо-западного уголка: Галисии, известной в первую очередь благодаря собору в Сантьяго-де-Компостела или – если футбол интересует вас больше, чем храмы и религия, – благодаря команде «Депортиво» города Ла-Корунья.

Галисийский очень похож на португальский. До такой степени, что если бы Галисия была частью Португалии, у этих языков было бы одно название. Но при современном состоянии дел у них разная орфография, и сейчас, когда все галисийцы знают испанский, галисийский стал слегка походить на испанский. Однако сходство с португальским по-прежнему очень сильное. Галисийцы и португальцы могут разговаривать между собой без особого труда. На галисийском говорят три миллиона – неплохо для регионального языка! – но носителей португальского намного больше: 200 миллионов человек (из них 10 миллионов в Португалии, остальные – в Бразилии и Африке). Поэтому можно было бы подумать, что галисийский – дитя португальского. На самом деле в этой паре все наоборот: галисийский не дитя, а отец.

Лингвистическая история Пиренейского полуострова, проиллюстрированная жалюзи в кабинете автора

Iberian blinds: Gaston Dorren.

Чтобы разобраться в этом, придется вернуться к римлянам. Между 220 и 19 гг. до нашей эры они завоевали весь Пиренейский полуостров и назвали его Испанией. Латынь постепенно вытеснила все местные языки, кроме баскского. Теперь перенесемся сразу в 711 г. новой эры. В этом году в Испанию вторглись мавры, чьи войска состояли из североафриканских берберов с примесью арабов (и те и другие были мусульманами). Всего за несколько лет они захватили почти весь полуостров от южного мыса до северных гор. Испания стала называться Аль-Андалус. Новым официальным языком стал арабский, но большинство местных жителей продолжали общаться на латыни. По крайней мере, так они называли свой язык. Но, честно говоря, он уже так мало походил на латынь, что заслуживал нового названия. Намного позже ученые решили назвать его мосарабским, что несколько сбивает с толку, потому что упор делается на арабском, хотя мосарабский вовсе не был разновидностью арабского языка – это был слегка арабизированный романский язык.