В домик они вернулись только под вечер — уставшие и счастливые.
Павел, проведя весь день за рулём, наконец мог расслабиться: Рита,
покинув спальню, застала его на кухне как раз откупоривавшего ещё
одну бутылку вина — вчерашнюю они допили ещё ночью.
Она тихо подошла сзади, провела по спине в тонкой светлой
футболке рукой и, забравшись под ткань, скользнула вперёд, ощущая
под пальцами моментально напрягшиеся мышцы живота с порослью
жёстких волосков. Приникнув к горячему телу, Рита прижалась щекой к
спине, чувствуя такую щемящую нежность в соседстве с жаркой негой,
что пульс моментально участился, а дыхание перехватило.
Постояв немного без движения, Павел всё же легонько, но твёрдо
отстранился и развернулся к ней лицом, протягивая уже наполненный
бокал.
— Твою мать, Стрельцов! — внезапно взорвалась Рита. — Я не
пойму, зачем ты меня спаиваешь, если постоянно держишь дистанцию,
словно мы с тобой несовершеннолетние школьники и наш максимум —
простые поцелуйчики? — её бровь выжидательно изогнулась.
— Первый бокал за вечер. И это, по-твоему, спаиваю? — как ни в
чём не бывало отреагировал он, словно и не поняв, что именно хочет
услышать Маргарита.
На что она красноречиво прищурилась, схватила бокал из рук
начальника и, коротко чокнувшись, одним махом осушила его до дна. А
затем резко поставила на кухонный стол и развернулась, чтобы уйти в
комнату.
— А ну-ка, стой! — Павел схватил её за руку, не давая сделать и
шага, и мигом снова повернул к себе. — Ритка… — он улыбался как
безумный, явно довольный её реакцией.
— Весело ему! — продолжила возмущаться Рита. — Я тут выхаживаю
перед ним почти голая, лапаю его в машине, — она припомнила, как по
дороге её руку, лежащую на его бедре и потянувшуюся выше,
перехватила его рука, — а он! Он… — она задохнулась, не находя
слов.
— Теперь ты понимаешь, что чувствовал я? И чувствовал далеко не
один день…
Так вот в чём дело! Значит, всё это - маленькая месть…
— Снова играешь со мной? — выдохнула она.
— Не без этого, — Стрельцов развёл руками, отпустив Риту и не
прекращая при этом нагло улыбаться. — Вот такой я злопамятный
гад.
Маргарита стояла, чуть огорошенная, немного злая, но
одновременно и знатно раззадоренная. Не сводя с него пылающего
взгляда и глубоко дыша.
— Не обижайся, Марго, — двинулся Павел к ней. — Это было выше
меня, — примиряюще улыбнулся. — Обещаю, больше никаких игр.