Музыкальная школа размещалась в старинном особняке. В некоторых классах сохранились изразцовые печи, лепные потолки, высокие зеркала в золочёных рамах. И здесь Лорочка познакомилась со следующим в её жизни креслом. Оно стояло перед входом на сцену небольшого зала, где обычно проходили экзамены, концерты и зачёты. Поставили его для того, чтобы очередной экзаменующийся или выступающий вундеркинд мог присесть в ожидании своего выхода. Услышав, как объявляют его выступление, юное дарование вставало с кресла и исчезало в дверном проёме, ведущем на сцену, а его место занимал следующий. Это кресло внешне очень сильно отличалось от чёрного из кухни. Оно было обито алым кретоном, подлокотники и весь край овальной изогнутой спинки были усыпаны маленькими, вырезанными из дерева розочками цвета слоновой кости. На сидении лежала плоская подушечка, обшитая по краю шёлковым кручёным шнуром. Казалось бы, изящная вещь в стиле рококо должна была стимулировать вдохновение, музыкальность и чувство прекрасного. Очень может быть, что так оно и происходило – с кем угодно, только не с Лорочкой. Липкий, опустошающий страх обливал холодом руки и душу маленькой скрипачки, ожидающей выхода на сцену. В верхней части живота раскрывался зонтик, а в голове сумбурно пульсировала то ли мысль, то ли мечта – перепрыгнуть через время и оказаться в некоем вечере, когда экзамен уже кончился, а следующий – ещё очень не скоро. Но нет, она вынуждена сидеть и, пытаясь скрывать кресельную муку ожидания, прислушиваться – не объявляют ли её выход. И – вот оно:
– Выступает ученица первого класса Лора Полянская. Класс преподавателя Юлии Викторовны Шведовой. Ридинг. Концерт. Первая часть. Концертмейстер – Лилия Георгиевна Кац.
Лорочка уже вначале этой тирады поднимается с кресла, зонтик раскрылся так широко, что почти достал до горла. В левой руке – немецкая скрипочка-четвертушка, в правой – смычок. Как бы исхитриться по дороге на сцену, не доходя до рояля, вытереть незаметно о шерстяной бочок юбочки покрывшуюся испариной левую руку? Эта мысль немного усмиряет страх, отвлекает от него. И вообще, здесь, на сцене всегда становится немного легче. Раздаются первые звуки вступления, Лилия Георгиевна ободряюще улыбается, вспоминаются много раз слышанные на репетициях советы Юлии Викторовны, и кресельная мука размывается, растворяется в звуках…