— Мисс Вейн, вы стали еще красивее. Помните, я вам всегда
говорила: голубой — это ваш цвет? И скоро здесь будет мистер
Торгест, — лукаво усмехнулась секретарша. — Я встречалась однажды с
оборотнем. Жаль, что он не учуял во мне единственную. Благодаря ему
я получила работу в инквизиции. Ах, какой был мужчина!
Мисс Леманд мечтательно закатила глаза и, прошептав одними
губами: «Ушла работать», покинула переговорную.
Чай оказался великолепен, и я с наслаждением сделала глоток,
стараясь не думать о Варде. Но мысли возвращались к оборотню, к его
словам, сказанным возле «Девичьих камней»: «У меня пока и невесты
нет».
А кто у вас есть, мистер Торгест? Я бы спросила, да только не
хотелось снова наступить на те же грабли — стать одной из, а не
единственной в сердце. Неужели та связь, которую я ощутила в
мистическом месте, почудилась?
Задумавшись, не заметила, как выпила весь чай. Положив в рот
шоколадную конфетку, стала смотреть в окно, наблюдая за танцующими
на ветру снежинками, пока не увидела отражение Варда на стекле и,
негромко ахнув, повернулась. Оборотень вошел так тихо, что я не
услышала.
— Ты напугал меня, — выдохнула после того, как пару секунд
изучала сыщика.
Отметила, что Вард побрился, постриг короче волосы, одет он был
в темный костюм, но главное — ничего не изменилось. Желтоватые
глаза без презрения, а с тихой радостью изучали меня.
— Возвращение домой пошло тебе на пользу. Ты хорошо выглядишь,
Самира, даже улыбнулась мне. Рада меня видеть?
Оборотень усмехнулся, но его поддразнивание нисколько не
задело.
— Очень.
Я сделала два шага вперед, прежде чем успела сдержать порыв и не
прижаться к сыщику, чтобы вздохнуть его аромат, так похожий на
запахи леса, грозы, свободы.
— У меня столько вопросов! Мистер Хатчер, Тони... он
приходил.
— Почему-то я и не сомневался, — вздохнул Вард.
Оборотень присел на стул, а я заняла свой напротив мужчины.
— Однажды, я услышал от одного мага, видящего смерть, объяснение
почему к одним магам приходят мертвые, а к другим нет. В тебе много
света, Самира, он привлекает умерших теплом и они тянуться к нему,
чтобы согреться. Поэтому Алета, а теперь и
он потянулись к тебе. Надеюсь, угроз не
было?
— Нет, Тони только жаловался и злился. А что значит много света?
— Спросила, слегка нахмурив брови. Я вовсе не была идеальной, легко
соблазнилась сладким речам Деррика. Разве блудница может быть
светлой? Она измазана в грязи.