Сто пятая на негнущихся ногах подошла ко мне, и по моему жесту
наклонилась вперёд. Легкий, но нежный поцелуй (а другой в
присутствии Мии мне страшновато делать, а то найдёт что по убойней
поварёшки, да и от Карасубы понесло негативом) и теперь
розововолосая секирей окрылена. Отрываюсь от её губ и смотрю в
розовые глаза, смотрящие на меня с небольшим шоком и просто таки
щенячей преданностью.
- Вот и всё, моя малышка – смотрю на зардевшуюся секирей
стараясь не обращать внимания на тычки мне под ребра от “черной”
секирей, перевожу взгляд на стремительно краснеющую восемнадцатую и
с улыбкой говорю. – А теперь награда для второй героини.
С этими словами наклоняюсь вперед и впиваюсь в её губы, но опять
же не углубляя поцелуй, по ощущениям моей чуйки, если бы я это
сделал или бы была ещё одна в “очереди”, то мне бы сделали очень
больно!
На этом сей весёлый день и закончился. Меня же аккуратно отнесли
в комнату мои секирей (ну что тут скажешь, похоже, огребать
неприятностей начинает входить у меня в привычку) и аккуратно
уложив, начали стягивать лишнюю одежду. А дальше я позорно
отключился.
Утро началось для меня со звука открывающейся двери и столь
понравившегося мне голоса с легкой хрипотцой.
- Вставай, соня, скоро рассвет… - “Добрая” у меня Карасуба,
будит не свет ни заря. Вот только странно её голос оборвался, да и
звука шагов я не слышу. Пытаюсь подняться с кровати, и понимаю, что
зажат с двух сторон. Под осознание этого факта слышу звук
вынимаемого из ножен клинка и, всё же, до моего сонного мозга
доходит каверзная мысль “а глаза открыть не пробовал?”, за
исполнение которой я сразу и взялся. Осмотрелся. Ой что сейчас
будет!
- А ну живо слезли с моего ашикаби, пока я вас тут не
нашинковала – угрожающе прошипела Карасуба на лежащих с двух сторон
от меня Казехану и Удзуме. Откуда они вообще тут взялись? Стоп,
Казехану? Ладно Удзуме, тут всё понятно, но третья тут каким боком?
Пытаюсь задавить ехидную мыслишку “Тем самым”, вроде бы получается.
Ответ “секирей под вуалью” полностью вывел меня из равновесия и
привел в ярость.
- Допустим не “твоего” а “нашего” ашикаби, а говорить, что мне
делать ты мне не указ. – Ехидно смотря на побелевшую от едва
сдерживаемого гнева Карасубу заявила Удзуме.
Что она только что сказала? Прислушиваюсь к себе и понимаю что в
моей ауре и в самом деле уже не четыре связи, а шесть! Не заметив,
как успел встать, осматриваю комнату пустым взглядом, в котором нет
и намёка на обуревающие меня чувства.