И замолчала. Все сказанное было правдой. И
неожиданно прозвучал звучный голос Мышки:
- Так это все правильно, Настенька, так и
должно быть.
- Почему? Что в этом правильного?
- Что не хочешь сейчас ничего. И отношений,
и детей. Правильно. И не нужно заставлять себя. И корить себя за
это не нужно. Плохо, когда нет выбора и человек вынужден что-то
делать потому, что так надо. А у тебя есть и время, и выбор. Пока
тебе хорошо тут – живи тут. Заскучаешь – подумаешь, чего тебе
захочется дальше. Платье это… тебе не его хочется. Тебе хочется
радоваться. Эти покупки… когда сама ищешь, выбираешь и можешь себе
позволить – большая радость для каждой женщины. А у тебя было мало
радости – любой. Давай поедем с тобой на море, хочешь? Я сто лет
там не была, я тоже хочу. Вот налепим Яроне пельменей на всю зиму,
борщей да супов наварим да наморозим и махнем на южные моря. Алеша
за это время загранпаспорта нам сделает. Ты как на это смотришь? А
ты, сынок?
Святослав остался еще на один день. Его
территория находилась в пятистах километрах от владений Ярослава.
Ехать было далеко и даже опасно, по моему мнению. Он всю дорогу сам
был за механика-водителя, поэтому очень устал и ему требовался
полноценный отдых и разминка.
Мы все, кроме Мышки, поздно проснулись на
следующий день. Она всегда вставала раньше всех. Протапливала печь
дровами, которые с вечера вносил Ярослав. Потом шла обихаживать
Коровку, доила ее. Когда выползала в горницу я, она уже готовила
завтрак и тогда я помогала ей, чем могла. Зато вечером уже я
занималась Коровкой, немного снимая нагрузку.
Позавтракав, мы со Святославом стали на
лыжи. Снег не шел уже несколько дней, и заново прокладывать лыжню
не пришлось. Мы успели не спеша нарезать два круга, особо не
удаляясь от дома, разогрелись и остановились отдохнуть. И место
было удачное – возле удобного бревна. Святослав смахнул для меня
снежную шапку с поваленного дерева. Я села, сняв лыжи и воткнув их
вместе с палками в сугроб. Он чистил свои, чтобы дальше нести их к
дому, который был совсем рядом и рассказывал мне:
- А ты знаешь, Настасья, какой у меня дом?
Огромный, с печью и камином, застекленной верандой. Летом я
затягиваю пару рам москитной сеткой, чтобы не отвлекаться на
живность, и даже сплю там. А еще ко мне как-то прибился больной
лосенок. Я вылечил его и сейчас у меня имеется ездовой лось – так,
для интереса. А на ёлке у дома живет целая семья белок. Здесь тоже
жили, но удрали, испугавшись пожара… В километре от моего дома
большая поляна. Там я заготавливаю сено для лося и лосихи – он
привел подружку. И я думаю, что лосенок появится в этом году, а
лосиное молоко очень вкусное.