Я прошла в спальню, побегала, пометалась
немного между окном и дверью, понемногу успокаиваясь. Понятно, что
разговор у них будет долгим и спать как будто не хотелось, но
тянуло прилечь куда-нибудь, свернувшись калачиком. Не снимая
покрывала, я занесла ногу, уперлась ею в кровать, и вдруг там
что-то колыхнулось и дернулось. Я неверяще смотрела на шевелящийся
предмет мебели. И вдруг мир вокруг меня стал проясняться и
приобретать четкие очертания. Губы расползлись в издевательской
улыбке. Да он же просто… бли-и-ин, считает себя пупом Земли,
совершенным и неотразимым, а сам… Просто озабоченный, больной
извращенец! Это же надо было приволочь сюда водяной матрас! Да он
больной! А я шарахаюсь, зажимаюсь, как дурочка, боюсь глаза
поднять. На кого? Твою ж налево!
Я опять подошла и с веселым недоверием
потыкала в постель пальцем. Так и есть – там ворочалась вода,
колыхалась и двигалась.
Ну, идиот! Это же
надо додуматься до такого. Совсем вавка в голове у мужика.
Просунула руку под одеяло – лежбище было холодным и неуютным.
Обежала взглядом всю комнату еще раз, внимательнее. Нет, остальное
все, как я и хотела – шкаф-купе, прикроватные тумбочки, легкое
кресло.
Сев на кровать, подвигала попой и постель
послушно колыхнулась. Как же на этом спать – думалось весело. Так
случайно повернешься во сне и описаешься от страха, не понимая, где
находишься.
Паническое настроение ушло и проснулся
здоровый интерес к тому, что сейчас происходит на кухне. Я прошла в
гостиную, подошла к выходу в коридор и прислушалась. Голоса из-за
закрытой двери доносились хоть и негромко, но вполне внятно. Я
сползла тихонько по стеночке и села на удивительный по красоте
ковер, зарыв руку в мягкий шелк. Сейчас говорил Львович:
- … так совсем. И на хранении, и в Пробирной
палате. А мы – на денежных потоках. Не обязательно задницей сидеть
на слитках золота, чтобы чувствовать себя его хозяевами. Тугорин
ближе к новым поступлениям. Пришел, предложил...
- Так, что отказаться было невозможно? –
голос Святослава.
- А зачем? Если там действительно - жила, а
все говорит за это, то это открывает необыкновенные возможности.
Наверное, это не совсем понятно вам…
- Куда уж нам, убогим…
- Я не об этом! Все плохо, очень плохо, хотя
и не так, как раньше. Мы не самостоятельны в большинстве решений,
работаем по навязанным нам правилам и законам. Знаем, как сделать
умнее и лучше, и не можем – не дают. Это не делает нашу жизнь менее
обеспеченной, но просто обидно, черт возьми, да стыдно, наконец!
Вся финансовая система… ладно… мы же не об этом.