- Настя, это только из-за того, что я Марине
подмигнул? – решительно поднимался Святослав из-за стола.
- Ты меня слышишь вообще? – теряла я
терпение, - я чувствую себя ущербной, как вы не понимаете? Если
убрать то, что мне дали, я стану ничем для вас, даже не роднёй!
- Ты родня и от этого отказываться не смей!
– рявкнул брат, - ничего ты не понимаешь в этом, и не стремишься,
как видно. Батя сам никогда бы не смог провернуть такое. Если бы
все было так просто, то вас сотни бегали бы. Это Лес, Настя! Лес
сделал тебя лесавкой. Для чего-то сделал, а не просто так. Никто
тебя замуж не выпихивает, иди когда хочешь и за кого хочешь. Но
отказываться от рода – это, знаешь… - огромная фигура брата нависла
надо мной.
И я крепко обняла его, уткнувшись лицом
куда-то в район солнечного сплетения.
- Какой же ты громадный, Яроня. Не злись.
Как я могу отказаться от вас, если у меня больше нет никого? После
того, как вы со мной столько возились? Ты думаешь – я совсем свинья
неблагодарная и смогу обидеть Мышку? Может, я уже и не смогу там
одна, без вас. Я же не знаю. Но сейчас ехать с вами не хочу.
- Так останься пока, здесь останься.
- Ага, Львович и тот – другой, тоже здесь
обретаются. Нужно уезжать, братик, согласись, что я права.
- Езжай, - вздохнул брат, - но ты
неправа.
Я с облегчением вздохнула и пошла к двери, а
дальше меня потащил, схватив за руку, Святослав.
- Нет, ты меня выслушаешь. Ярослав, не лезь!
Не дергайся, Настя, сидеть!
- Я тебе не собака – выполнять команды! –
возмутилась я.
- Ты хуже – ты закомплексована до изумления.
И не вини в этом Луку. Если, например, женщина сделала новую
прическу или похудела, похорошев при этом, она что – перестала быть
собой? Ты что, сама по себе - урод, который не может никому
понравиться?
- Но ты прошел бы мимо, - напомнила я
ему.
- Вот знал же, что нельзя с вами так! Нужно
врать, хвалить, подлизываться. Тогда поверите. Я объяснил, что не
знакомлюсь на улицах, не передергивай.
- Ты знакомишься в клубах.
- Настя, не разочаровывай меня. Я говорил о
несерьезных отношениях. Тебе было плохо, когда я обнял тебя? Когда
целовал? Ты не оттолкнула.
- Хорошо было. Для меня, как для бездомной
собаки, любая ласка в радость и удовольствие, - признала я.
- И мне хорошо с тобой. И я просто не знал
тебя другую. Так что я теперь, из-за этого - какой-то бракованный,
не годный? Марине подмигнул… Ты это серьезно?