"Кажется, я брежу, — мелькнула паническая мысль. — Или ещё не
отошёл от магического сна".
Николасу, словно ребёнку, захотелось вскочить с постели и
попрыгать. Он уже даже намеривался подняться, как его остановил
мягкий женский голос, в котором чувствовалась строгость:
— Не так быстро, лэрн.
Николас только сейчас заметил, что рядом с кроватью на стуле
сидит светловолосая медсестра.
— Вам лучше пока не совершать резких движений.
Женщина поднялась и помогла ему лечь обратно, поправила подушку
и поднесла бутылку, на горлышко которой была надета детская
соска.
— Воды?
— Да, — разлепил мужчина пересохшие губы. Пить хотелось так
сильно, что он даже не стал возмущаться "соске", напротив, сделал
небольшой глоток и понял, что это невероятно удобно. — Мегги? —
припомнил он её имя.
Медсестра улыбнулась ему чистой и светлой улыбкою.
— Вы запомнили, лэрн. Как себя чувствуете?
— Ноги болят.
— Терпимо? Или нужно обезболивающее?
— Да, пожалуйста.
Пока женщина наполняла шприц, Николас спросил:
— Где мои родители? И брат?
— Родители ваши уже уехали домой, а брат спит в одной из
палат.
— Долго продлилась операция?
— Почти шесть часов. Извините, но мне нужно поднять вашу рубаху,
повернитесь немного на бок, пожалуйста.
— В задницу будете колоть?
— Да, — она опять улыбнулась, теперь широко и весело.
Когда обезболивающее было вколото, а рубаха натянута назад,
Мегги немного замешкалась и, набравшись смелости, спросила:
— Можно потрогать?
— Пожалуйста, — позволительно махнул мужчина.
Она дотронулась до бедра, а затем провела пальцами вниз по коже,
остановившись там, где начинался протез. Граница, где настоящая
плоть переходила в искусственную, была заметна, и Мегги не сразу
решилась прикоснуться к ней.
— Это… просто поразительно, — выдохнула медсестра, уже
увереннее, всей ладонью гладя виниловую конечность. — Что вы
чувствуете?
"Как вы меня гладите", — хотел сначала сказать Николас, но
побоялся смутить женщину и ответил иначе:
— Кажется, словно у меня онемели ноги и сейчас они пытаются
вернуть "чувствительность"... Такая колющая боль в каждой
клеточке.
Мегги принялась прощупывать ноги, нажимая всё сильнее и
сильнее.
— Чувствуете?
— Ваши прикосновения — да, но давление и боль — нет.
— Попробуйте пошевелить пальцами.
Вот тут Николас немного испугался. Он больше всего на свете
хотел сейчас пошевелить пальцами, а потом и вовсе встать, словно не
было этих десяти лет инвалидности. И в то же время очень боялся,
что попросту разучился управляться с ногами.