— Регина, что-то случилось? — спросил супруг, схватил её ладонь
и поцеловал.
— Не выспалась, — ровно ответила девушка.
— Опять кошмары? — уточнил мужчина и заботливо погладил девушку
по голове.
— Да, — соврала Регина.
В первый раз в жизни она ощущала, как разрывает надвое.
— Как это не приняли?! — зло воскликнула Августина и взглянула
на Тристана, как на предателя. — Лэрн, вы же сказали, что сможете
намекнуть членам вступительной комиссии, что нашу заявку лучше
будет принять!
— Им заплатили больше, чем я предполагал, а повлиять на решение
помогло бы только озвучивание моего имени, — Тристан перевёл взгляд
на молчаливого Тремса. — Ты сам сказал, что не хочешь, чтобы вашу
группу протащил кто-то их высших домов. Или мне нужно было
намекнуть о своём покровительстве? Тогда об этом стало бы известно
уже на следующий день.
— Но вы же могли заплатить им за молчание! — не успокаивалась
женщина, пока Анигер продолжал молчать. — Вы же богатый и
влиятельный человек!
— Августина, именно из-за того, что я богатый и влиятельный
человек, эта информация на «рынке сплетен» стоила бы целое
состояние! — с ядовитой усмешкой уточнил Тристан. — Думаешь,
подобная продажная шкура смогла бы держать рот на замке и не
захотела бы выручить из подобной ситуации максимум? Я уже не говорю
о том, что в контракте ясно сказано, что моё имя нигде не должно
фигурировать!
— Но!.. Но!.. — металась женщина в бессильной злобе, заметила
начальника и накинулась на него: — Анигер, ты почему молчишь? Скажи
хоть что-нибудь!
За всё время знакомства с ней Тристан впервые видел, как она
повышает голос и панибратски обращается к главе "Шага вперёд".
— Лэрн Дельт-гор прав, — отстранённо ответил Тремс, смотря в
одну точку перед собой, — я не желал быть ни под чьей протекцией, а
он не хотел, чтоб его имя засветилось в нашем проекте. — Анигер
посмотрел на Августину, и та, почувствовав, насколько у него
тяжелый взгляд, попятилась. — Вдобавок документы должны были
относить не его люди.
— Господин… я… я… — Тристан с изумлением наблюдал, как всегда
нахальная, высокомерная и самоуправная Августина испуганно мямлит и
склоняется в глубоком поклоне. — Простите! Простите, пожалуйста! Я
не думала, что так произойдёт!
— К чему извинения, — холодно бросил Тремс, отвернулся и с
усмешкой окончил: — Если, по словам лэрна Дельт-гора, нашу заявку
всё равно бы не приняли.