Орудуя кухонным ножом, Марта прекрасно слышала, о чём говорили в гостиной.
- Милая девочка, не правда ли? – раздавался сладкий голос хозяйки, и девушка поджала губы, ожидая традиционного жалостливого рассказа.
- Ей всего семнадцать. Совсем ребёнок! – раздался нарочито тяжёлый вздох, - А ведь уже нахлебалась. Кормит двоих маленьких сестрёнок, отца нет, мать умерла год назад. Соседка упросила взять её к себе, бедняжку. Ну а как откажешь?
Под любопытными взорами гостей Марта вернулась в гостиную с корзиной хлеба и снова ушла, на этот раз за стейками из сёмги.
- За милосердную хозяйку этого дома! – прозвучал тост.
Это тот, широколицый. Сероглазый всё больше отмалчивается. Анна Рафаиловна смущённо захихикала, раздался звон бокалов, голоса стихли…
Марта раскладывала у стола куски рыбы по тарелкам, как вдруг почувствовала касание руки по внутренней стороне своего колена. Щёки её вспыхнули румянцем. Если бы не работа, этот наглец вмиг бы получил хорошенькую затрещину. Руки сероглазого лежали на столе. Значит, это другой. Гад. Марта поспешила вернуться на кухню. Борясь с возмущением, она мыла посуду, когда вдруг услышала сзади мужской голос:
- Благодарю вас, Марта, за прекрасный ужин. Думаю, это ваша заслуга.
Марта обернулась. Сероглазый красавец стоял позади неё, спокойно улыбаясь. На лице его не читалась похоть или сладострастие, с которым частенько смотрели на неё гости хозяина. Этот просто поблагодарил. Чудеса, да и только. Марта постаралась быть вежливой.
- Мне очень приятно, - проговорила она, вытирая руки о фартук.
Не вызовет ли она гнев хозяев, беседуя с их гостем? Хотя не бежать же ей от него.
- Я мог бы предложить вам помощь, если вы оказались в сложной жизненной ситуации.
Вот это да. Неожиданно. Только вот Марта знала, что в жизни ничего не бывает просто так, поэтому поспешила отказаться:
- Мы справляемся. Я работаю. Нам хватает. Но всё равно, спасибо.
- Меня зовут Эдуард. Возьмите мою визитку. На всякий случай. Эдуард Каменев, - представился гость и вышел, оставив на столешнице маленький прямоугольник с тиснёными золотыми буковками. Марта поспешила спрятать его в карман, пока не заметила хозяйка, хотя так и не поняла, зачем ей контакты незнакомца.
По-хорошему, помощь бы им, действительно, не помешала. Папа погиб давно, утонул в походе сразу после рождения Юлечки. Но они научились жить сплочённым женским коллективом, поддерживая и помогая друг другу. А потом мама умерла. Рак сожрал её за год. И девочки остались одни: Марта, Майя и маленькая Юлечка. Мама назвала их так по месяцам их рождения, и они всегда смеялись, представляя, как можно было бы назвать ещё одну сестру: Августа, Октябрина или Януария? В детдом не хотелось. Что стало бы там с ними, милыми, домашними детьми? Марта судорожно старалась найти выход, двенадцатилетняя Майя с хмурым остервенением занималась хозяйством, а Юлечка, которая только на следующий год должна была пойти в школу, без конца плакала от горя и страха. Решение пришло в виде соседки, тёти Саши. Она предложила оформить над ними опеку. Марта не питала иллюзий: тётя Саша явно не собиралась становиться многодетной матерью, а нацелилась на выплаты государства. Впрочем, Марте было всё равно. Главное, они останутся вместе, в своей квартире. Дело было сделано. Девочки в три голоса пропели, как они любят тётю Сашу, которую знают с детства, а соседка пустила слезу по их безвременно почившей матери.