- Марта, я рад, что вы уже дома, - он протянул букет цветов, заботливо укутанный в плотную крафтовую бумагу, - Извините, что не развернул. Это тюльпаны – могли замёрзнуть.
Марта улыбнулась. Она совсем уже его не боялась, и даже почти не смущалась.
- Заходите, Эдуард, - пригласила она, - Простите, мы только закончили ужинать, не успела убрать со стола. Проходите в комнату. Откуда вы узнали про тюльпаны? Обожаю их.
- Наверное, почувствовал, - небрежно пожал плечами Эдуард, - В принципе, я ненадолго. Я хотел пригласить вас завтра на каток.
- Марта, иди, - раздался за спиной девушки звонкий шёпот, и из-под локтя Марты на Эдуарда взглянула пара любопытных голубых глаз.
- Ах, Юлька, проныра! – рассмеялась Марта, - Ты стих выучила?
- Завтра выходной, - гордо ответила Юля, показала язык и скрылась в своей комнате.
- Эдуард, я не знаю, что сказать, - стыдливо замялась Марта, - Анна Рафаиловна…
- Насчёт этого не беспокойтесь, - прервал её Каменев, - Я выпросил для вас отгул. Надеюсь, мои старания не были напрасны?
Марте было неловко отказать. Она года два или три не стояла на коньках. Девушка переступила ногами, будто примеряясь, удержат ли её ноги на скользком льду. «Марта, он столько для тебя сделал! Это всего лишь каток!»
Это был чудесный день! После вчерашней непогоды небо разгладилось, обратившись в слепящую синеву. Эдуард повёз её на ВДНХ. Народу была тьма тьмущая, но в этой суете Марта впервые за два последних года почувствовала лёгкость и веселье. Эдуард, не торопясь, заботливо затянул на её ногах шнурки белоснежных коньков с мягкой меховой опушкой. Марта оттолкнулась от края и… Тело моментально вспомнило, как держать равновесие, как приземлиться после небольшого прыжка, чтобы не упасть, как замахнуться руками, чтобы получилось долгое вращение.
Вложив энергию в первые несколько шагов на льду, Эдуард со скрежетом затормозил возле Марты, подняв целый фонтан ледяной крошки. Он подхватил её за талию, не дав возможности опомниться, и они помчались по кругу с каждым шагом всё быстрее и быстрее. Марта легко успевала за ним, отталкиваясь сильными стройными ногами, наслаждаясь скоростью, холодным ветром, что дул ей в лицо, свободой движений. Она рассмеялась, когда, наконец, устав, они оба упали на скамейку. А потом Эдуард принёс ей горячий кофе, и она, совсем расслабившись, взахлёб рассказывала, как в детстве готова была не вылезать с катка ни днём, ни ночью. Давно Марта не чувствовала себя такой: живой, жизнерадостной, непосредственной, обычной девчонкой семнадцати лет, полной надежд и ожиданий. Словно и не было этого года забот, безденежья, тяжёлого труда в рабской покорности. С ней Эдуард и сам стал больше похож на студента, нежели на важного и взрослого бизнесмена. С учётом того, что из-за всех печальных обстоятельств Марта пропустила период первой влюблённости и романтических встреч с ровесниками, для неё сегодняшний опыт был нов и необычен.