— Я лучше, милая, — прошептал сей любвеобильный монстр, почти касаясь моих губ.
Ооох, мальчики и их игры в «самый — самый… длинный». Очаровательно улыбаюсь субъекту, почти болезненно сожалея о том, что развлечься не получится, и ласково произношу:
— Зато он, — кивок в сторону бледного секретаря, — знает все о наслаждении. Сила, мой друг, в постели не главное…
Меня отпустили мгновенно. Еще бы, после такого — то.
Скрыв улыбку, подхожу к Элверо и… я все же оглянулась: Среди лошадей, разводимых конюхами по боковым конюшням, стражников, спокойно прогуливающихся и налаживающих межгосударственные связи, стоял взбешенный лигеец в сумрачно — сером одеянии, и создавалось ощущение, что даже его серьга гневно поблескивает.
И на сей гневной ноте остановиться бы тебе, Зелея, но нет — люблю я патовые ситуации! И продолжая откровенно злорадно смотреть на лигейца, я схватила за воротник несчастного секретаря Трейли, потянула не посмевшего сопротивляться юношу к себе, и подарила ему один из лучших поцелуев в его жизни. Кстати, целуется юный Элверо весьма и весьма, нужно будет запомнить… на будущее. Хотя нет, слишком уж он эмоциональный, и… сильный.
— Лорд Элверо, — старательно освободив рот для разговора возопила я, — повежливее!
— Я…— меня мгновенно отпустили, покраснели до корней волос, став столь милым, что сердиться я уже не могла и золотоволосый юноша, просто мечта юных леди, поспешил оправдаться. — Леди Зелея я…
— Проявили неоправданное рвение, — я потрепала его по нежной, тщательно выбритой щечке, — идемте.
Преданно — щенячий взгляд и радостное: «Поспешим». Спеши — спеши, милый, а я посмотрю, как там дружественный державе нашей лигеец.
Небрежно оглядываюсь, совершенно естественным жестом, будто поправляю капюшон и с трудом сдерживаю вздох разочарования — тот, для кого и было все представление, самым подлым образом отсутствовал. Мдя, незадача.
— Леди, — позвал меня Элверо, и пришлось идти в тронный зал князя, для сегодняшнего дня переделанный в зал судебного заседания.
Войдя во дворец, мы протолкались сквозь толпу ошалело метавшихся слуг… с перегаром, толстопузых и бородатых представителей местной знати, которые не желали уступить дорогу даже женщине, и наконец добрались до цивилизации — то есть представителей иных государств. Вот тут леди, то есть меня, с поклоном пропускали, пытаясь рассмотреть скрытое капюшоном лицо. И не мечтайте, я буду сидеть впереди за столом Гарендара, посему о том, кто я, вы сумеете узнать лишь по завершению заседания.